Эмоциональные нормы, любовь у туземцев и «страсти в разуме»

Стратегическая роль эмоций, восприятие чувств в обществе, тайны жителей Океании и переосмысленный Фрейд – главные истории недавно переизданных в ИД ВШЭ монографий по социологии, психологии и антропологии. Почему эгоизм часто невыгоден, что такое «управляемое сердце» и как люди играют эмоциями – читайте в подборке IQ Media.

Перегретый эгоизм. «Прагматика» альтруизма

«Страсти в нашем разуме», иррациональное в рациональном, порывы души и трезвый расчет – это отнюдь не шахматный турнир (черные и белые фигуры), а, скорее, ян и инь, но без мистической подоплеки. Мир легче объясняется сочетанием противоположностей, дилеммами и диалектикой, чем строгой категоризацией явлений. Пример – мотивация социального поведения человека. Эгоизм и альтруизм в дистиллированном виде едва ли существуют. И не объясняют исчерпывающе действия человека.  

Заглянем «по ту сторону эгоизма», как предлагает Роберт Фрэнк, специалист по поведенческой экономике, а также успеху и удаче. Его нынешняя книга, написанная в русле экономической теории, раскрывает стратегическую роль эмоций в человеческом поведении. Как, например, эмоции побуждают людей действовать вразрез с их материальными интересами? И почему такое поведение может быть выгодным?  

Сила эгоизма переоценена, убежден Фрэнк. «Многие люди не вписываются в эту карикатуру: “На первом месте я”, – подчеркивает он. – Они делают анонимные пожертвования телеканалам и частным благотворительным организациям. Становятся донорами <…>. Готовы страдать и нести расходы ради того, чтобы свершилась справедливость <…>».

С опорой на психологию и эволюционную биологию Фрэнк показывает, как «души прекрасные порывы» не только выдержали прессинг материального мира, но отчасти появились именно благодаря ему. В основе этого феномена – парадокс: как невозможно быть намеренно спонтанным, так во многих ситуациях сознательное преследование эгоистического интереса несовместимо с его достижением.

«<…> Если поразмыслить, станет понятно: тот, кто всегда руководствуется только эгоистическими интересами, обречен на неудачу», – пишет исследователь.

Дело не в том, что эгоизм – несущественный мотив для человека (это не так!), но в том, что в жизни есть место благородным мотивам. «Мы всегда знали, что обществу в целом гораздо лучше, если люди уважают законные интересы друг друга», – отмечает Фрэнк. Моральное поведение часто приносит выгоды именно «тем, кто ведет себя морально».

Но вернемся к эмоциям. А так ли мы недооцениваем их? Ведь иначе не появился бы феномен психологизации многих сфер жизни – психотерапевтическая культура. А социологи не развивали бы субдисциплину – социологию эмоций.  

Общество эмоций и «управляемое сердце»

Эмоциональные нормы, эмоциональный маст-хэв – респектабельный «сет» переживаний, «императив» счастья, – все это реалии нынешнего психоцентричного мира. Посмотрим не него глазами социологов. В какой мере современное общество – общество эмоций? Вспоминается знаковая книга американской исследовательницы Арли Хокшилд «Управляемое сердце: Коммерциализация человеческих чувств» (1983). Ее коллега, Скотт Р. Харрис из Сент-Луисского университета, продолжает эту линию. Его книга «Приглашение с социологию эмоций» (серия «Переводные учебники ВШЭ») в переводе социолога Ольги Симоновой рассказывает об эмоциональных нормах, управлении чувствами и эмоциональном труде.

Эмоции обусловлены не только биологически, но и социально, подчеркивает Харрис. Вот пять аргументов:

• Эмоции регулируются культурными нормами; у нас есть «внутренняя полиция» – мы наблюдаем за собой и другими людьми, правильные ли чувства испытываем.
• Люди управляют и «исполняют» свои эмоции. Мы можем изображать чувства или менять их ради соответствия нормам.
• Мы отслеживаем, кто отдает, а кто получает чувства. На основе культурных представлений мы судим, кто и почему заслуживает сочувствия, любви, стыда, благодарности.
• Эмоции включены в сферу труда. Компании стремятся максимизировать прибыль, контролируя «эмоциональный дисплей работников» посредством найма, обучения, продвижения по службе.
• Мы используем созданные в культуре словари, присваивая ярлыки физиологическим состояниям. С другими людьми мы договариваемся о способах описания того, что чувствует человек или группа.

Нельзя не согласиться с Ольгой Симоновой, которая отмечает, что благодаря учебнику Харриса читатель понимает «неисчерпаемость исследования эмоций».

Любовь и психологическая защита у аборигенов

Книга польско-британского социального антрополога Бронислава Малиновского (1884-1942) с притягательным названием описывает сокровенные стороны жизни аборигенов Океании. Монография – по-современному междисциплинарная: здесь и антропология, и психология, и этнография, и история. С одной стороны, Малиновский опирается на психоанализ. С другой – полемизирует с его основателем Зигмундом Фрейдом, правда, признавая ценность его подхода. «Открытое обсуждение секса, различных постыдных, скверных и тщеславных человеческих проявлений – то, за что психоанализ более всего осуждают <…>, – на мой взгляд, <…> должно быть с благодарностью принято исследователем человека в том случае, если он хочет изучать свой предмет свободно <…>», – убежден Малиновский.

Антропологическое кредо Малиновского сегодня кажется очевидным: «<…> Теории, касающиеся диких племен, гипотезы возникновения человеческих институтов и истории культуры, должны основываться на достоверном знании примитивной жизни». В конце концов, поясняет исследователь, «групповой брак, тотемизм, избегание тещи или свекрови, а также магия происходят отнюдь не в бессознательном; все они – неопровержимые социологические и культурные факты». И для их обобщения нужен опыт, который нельзя получить в кабинете психоаналитика.

Необычный взгляд на фигуру отца у туземцев (любимый друг, «но не признанный официально кровный родственник детей»), особая роль матери (счет родства и наследование идут только по линии матери; кровное родство ассоциируется только с ней), важная роль дяди по матери («власть» над детьми) – все эти любопытные детали заставляют читать монографию, как роман. Психологический, приключенческий, а отчасти и исторический.

***

Подобрать программы обучения в области психологии и социологии>>