02 сентября 2020
Численность дворян в России была завышена, зато бедных среди них оказалось меньше, чем считалось ранее, и почти половина поместий принадлежала женщинам — к таким выводам о московской знати до Отечественной войны 1812 года пришли историки Елена Корчмина и Роман Кончаков. Чем владели аристократы, и кто их кормил, IQ рассказывает на основе исследования историков НИУ ВШЭ и РАНХиГС.
«… с дома моего находящегося в Московской губернии и уезда села Знаменского объявляю на сей год действительного дохода три тысячи рублей, с коих по табели раскладки сбора следует пятьдесят рублей, которые в надлежащее время в казённую палату внести имею» — 208 лет назад так выглядела одна из налоговых деклараций. В марте 1812 года её составила жена адмирала Николая Мордвинова и вскоре зарегистрировала в Московском дворянском депутатском собрании.
Следом потянулись и другие помещики. Единой формы не было, поэтому писали по-разному. Но составлять декларации приходилось: 11 февраля вышел манифест, вводивший временный сбор с доходов владельцев поместий. Так началась история подоходного налога в России. Более того, в 1812-м году впервые пополнять казну начали за счёт дворянства — сословия, которое до этого личными податями не облагалось.
В XIX веке новый налог сделал свое дело — помог государству привлечь дополнительные доходы. От законопослушной знати в год нашествия Наполеона бюджет получил более миллиона рублей.
Теперь документы тех лет помогают историкам. Свыше 3,4 тысяч «налоговых деклараций» дворян, владевших недвижимостью в Московской губернии, сейчас хранятся в Центральном государственном архиве города Москвы, а их изучение обернулось открытием: собственность, состав и численность аристократов оказались не совсем такими, как представлялось ранее.
Традиционно историки пользовались ревизскими сказками — итогами переписей (ревизий) населения империи. Эта статистика — одна из самых надежных по XVIII–XIX векам, однако в случае с дворянством грешит ограничением: имения одного помещика, расположенные в разных губерниях, учитывались как собственность разных людей.
Соответственно, историки не могли адекватно оценить количество дворян и масштабы их владений по стране. Число аристократов в итоге преувеличивалось, а доля крупных собственников — уменьшалась.
«Налоговые декларации» 1812 года, где каждый указывал доходы от всех своих усадеб и домов, сняли проблему. Составленная на основе этой информации база данных охватила 4,2 тысячи человек — практически 100% потомственных дворян Московской губернии.
Полными, в том числе с указанием точного количества крестьян в каждом поместье, можно считать и их 1167 «деклараций». На их основе московскую элиту проверили на бедность, неравенство и гендерные различия.
Правило одного имения не работало даже для бедных дворян. Каждый четвертый из них располагал двумя и более поместьями. Из дворян среднего достатка — каждый второй, а из самых богатых — почти все — 90%.
«Многопоместное хозяйство было скорее нормой, чем исключением», — комментируют исследователи общие цифры: около 40% московской знати – собственники от двух до пяти владений и ещё 3% — от шести.
Усадьбы располагались не только в самой губернии, но и в соседних областях. Главным образом в восточных и юго-восточных (Владимирская, Рязанская, Тульская) — безопасных (вдалеке от границы) и давно освоенных под землевладение.
Географическое распределение поместий московских дворян в 1812 году
Критерий богатства помещиков — количество крепостных крестьян (душ мужского пола). Бедные — это владельцы менее 100 душ, богатые — более 1000. Первых, по оценкам историков, в России на рубеже XIX века было большинство — около 84%. Сложившееся у учёных мнение, что «подавляющее число дворян влачило жалкое существование», для Московской губернии проверку не прошло.
К бедным — если смотреть по числу крепостных — здесь относились только 44% землевладельцев. И ещё меньше — 29%, если считать по прожиточному минимуму в 500 рублей (уровень дохода, освобождавший помещиков от уплаты подоходного налога).
Источник: здесь и далее расчеты авторов исследования по материалам фонда Московского дворянского депутатского собрания в Центральном государственном архиве города Москвы
Не отличалось дворянство и высоким неравенством. В среде московской знати в начале XIX века оно было ниже, чем полагали раньше, заключают Елена Корчмина и Роман Кончаков. По выводам на ревизских сказках, большого отличия Москвы от всей России не наблюдалось, а в Российской империи расслоение считалось значительным. Коэффициент Джини помещиков по числу крепостных в 1777 году составлял 0,72, а в 1833 году — 0,75. «Налоговые декларации» московской знати дают цифру существенно ниже — 0,66, а по рублевому доходу и вообще 0,64.
Коэффициент Джини (индекс Джини, или «индекс справедливости») — показатель, отражающий степень неравенства в распределении доходов внутри различных групп населения. В 1912 году его разработал итальянский статистик Коррадо Джини. Показатель принимает значения от 0 (в случае абсолютного равенства) до 1 (в случае абсолютного неравенства).
Причина, по мнению авторы исследования, в многопоместном хозяйстве с множеством мелких имений, совокупная производительность которых и, следовательно, общий доход владельцев, были выше, чем в крупных.
Значительную часть «налоговых деклараций» в 1812 году в Московское дворянское собрание подали женщины. Если исключить собственность в совладении, то по сравнению с мужчинами их даже больше.
Доля помещиц была не просто значительной. В России начала XIX века, уверены учёные, мужское и женское душевладение было примерно пропорциональным. Ну а в Московской губернии женское даже преобладало (см. диаграмму выше).
Факт «широких хозяйственно-правовых возможностей» российских дворянок известен и проанализирован давно, новый архивный источник его лишь подтвердил. Однако с гендерной точки зрения интересно посмотреть на другое: в чём отличия между мужской и женской собственностью?
Если обобщить, то в количестве имений и в уровне бедности: среди женщин преобладали владелицы только одного или двух поместий (85% выборки исследования); тогда как среди мужчин таких — 75%. При этом доля хозяев от четырёх усадеб и больше у мужчин в 2,3 раза выше — 14% против 6% у женщин. Да и среди дворян с менее чем 100 крепостными душами мужского пола большинство — 55% — женщины.
В «налоговых декларациях» точные сведения о числе крепостных в каждом из своих имений указали 1 159 помещиков. Совокупно им принадлежало почти 354 тысячи крестьян. При этом непосредственно в московских имениях находилось не более 61,6 тысяч, то есть всего 17%. Остальные жили в других областях.
Благосостояние московского дворянства держалось и прирастало благодаря другим территориям.
По подсчетам исследователей, за пределами собственно Московской губернии находились источники богатства по крайней мере четверти московских дворян. В первую очередь «кормильцами» были Рязанская (там москвичи владели 9% крестьян), Орловская, Тульская (в каждой — по 6%), Владимирская и Калужская (по 7%) губернии.
Распределение крепостных крестьян, принадлежащих московскому дворянству по губерниям европейской части России в 1812 году
Московская губерния — центр дворянского землевладения Российской империи. Среди четырёх тысяч аристократов региона были самые известные и крупнейшие собственники земли и душ. Однако четыре тысячи — это всего лишь 2,5% от всего потомственного дворянства в стране. Поэтому работа учёных продолжается. Сейчас уже собраны данные по Смоленской, Тамбовской и Ярославской губерниям. При этом предварительно проанализированные данные по Смоленской и Тамбовской губерниям скорее подтверждают уже сделанные выводы по Московской губернии.
Но дело не только в географии. В изучении российской знати ещё достаточно белых пятен. «На мой взгляд, — говорит Елена Корчмина, — основная проблема в том, что мы плохо представляем материальный уровень дворян, информация о котором получена на основании отрывочных данных самых богатых из них. Из-за этого с трудом можно ответить на вопрос о долговой нагрузке российского дворянства».
Исследование «налоговых деклараций» уникально тем, что учитывает нижнюю беднейшую страту привилегированного класса. В них есть сведения о долговых нагрузках, и о том, как складывались состояния московской аристократии. К примеру, сейчас историки разбираются с формированием клановой собственности крупных и более мелких дворянских родов.
IQ
