Кризис уже не так остро влияет на повседневную жизнь, россияне стали меньше экономить. Однако это результат скорее их привыкания к ситуации, чем эффективных действий на рынке труда или новых практик финансового поведения, которые могли бы помочь развитию страны, отмечает заведующая Центром стратификационных исследований НИУ ВШЭ Светлана Мареева.
Исследование Светланы Мареевой построено на материалах шести волн общенационального мониторинга Института социологии РАН 2014–2017 годов. Данные последней волны (весна 2017) свидетельствуют: россияне так или иначе свыклись с новыми условиями. Большинство считает ущерб, нанесенный им кризисом, либо существенным, но не катастрофическим (42%), либо не очень существенным (34%). В числе пострадавших себя не видят 15%, полярная оценка (кризис как катастрофа) у 9%.
Главным негативным последствием экономического спада, по оценкам 50% населения, стало снижение уровня жизни.
На втором месте (40%) — сокращение возможностей отдыха в период отпуска.
Более трети (36%) почувствовали ограничения в получении медпомощи и лекарств.
37% потеряли в зарплате. Столько же заметили, что изменились их надежды, ожидания и ощущения от жизни в целом.
Позитивные тенденции заметно преобладают только в одной сфере — семейной. «В условиях турбулентной внешней среды россияне все больше внимания уделяют своему микромиру», — говорится в исследовании. В результате: 29% считают, что их семейная ситуация улучшилась, 19% — ухудшилась.
Источник: Мониторинг Института социологии (ИС) Федерального научно-исследовательского центра (ФНИСЦ) РАН.
Весной 2017 года 80% участников соцопросов отмечали, что кризис скорректировал их модели потребления. Рост цен заставил в первую очередь экономить. Чаще всего на:
Многие сократили расходы сразу по нескольким направлениям (в среднем по двум-трем в зависимости от уровня дохода).
Каждый пятый (21%) урезал бюджет на медицинские услуги. «Особенно тревожно, что это в большей степени коснулось тех, кто оценивает состояние своего здоровья как плохое», – отмечает Светлана Мареева. В первую очередь, — людей старшего возраста. Среди молодежи до 30 лет экономит на медицине лишь каждый десятый, среди тех, кто старше 70-ти, почти половина (48%).
К середине 2017 года топ-5 направлений экономии не изменился. Однако изменился их рейтинг. С весны 2016-го значительно (с половины до трети населения) сократилась доля экономящих на питании, с 61% до 47% — на одежде и обуви.
По словам исследователя, экономия постепенно смещается от базовых потребностей к дополнительным, связанным со стилевым потреблением, что, в свою очередь, сигнализирует о снижении остроты влияния кризиса и приспособлении к новым условиям.
Источник: Мониторинг ИС ФНИСЦ РАН
Весной 2017 года ничего не делали для собственной адаптации к кризису две группы граждан. Каждая в силу своих причин: представители одной не видели в этом необходимости, другой — возможностей.
В первой группе, как правило, более молодые (средний возраст 43 года), имеющие сравнительно высокие доходы и декларирующие их рост. Ее численность устойчива даже в разные периоды экономического цикла: 13% — в разгар кризиса 2009 года, 16% — весной 2014-го и столько же — в три последующих года.
Во второй больше людей старшего поколения, в том числе пенсионеров. За 2017 год доля группы резко сократилась — с 21% до 15%. Возможно, осознав долгосрочный характер происходящего, они все-таки начали что-то предпринимать для улучшения своего положения, предполагает исследователь.
В целом обе группы составляют менее трети населения. Остальная его часть действовала как могла. Применяемые практики социологи объединили в четыре группы (стратегии):
Последняя стратегия наименее популярна, ее используют всего 5%.
Деятельность на рынке труда, наоборот, активная (45% населения), но не всегда дает нужный эффект. Доля пытавшихся пополнить свой бюджет дополнительными заработками значительно выше тех, кому это удалось. Так, только 18% россиян назвали в числе основных источников дохода разовые приработки и 6% — совместительство.
Привлечение финансовых средств также широко распространено (используется каждым пятым). Однако оно может быть успешно только на короткое время, для решения текущих проблем.
Зато интерес к личному подсобному хозяйству долгосрочный и традиционный при любом экономическом спаде. В 2009-м этой стратегии придерживались 29% россиян, в благополучный период (весна 2014) доля сократилась до 22%, а к весне 2017-го снова выросла — 34%.
Активным обращением к приусадебным хозяйствам население отреагировало на кризис в первую очередь. Динамика использования остальных стратегий осталась фактически на прежнем уровне. Ускорителем для активных и эффективных практик кризис не стал.
Источник: Мониторинг ИС ФНИСЦ РАН
Финансовое поведение россиян под влиянием кризиса качественно не изменилось. Количественно с весны 2014 года постепенно увеличивалась долговая нагрузка (к весне 2017-го долги или кредиты имел 41% населения). «С учетом того, что денежные займы — одна из стратегий адаптации, к которой прибегал каждый десятый, это не удивительно», — поясняет автор исследования.
Практически той же осталась доля имеющих сбережения — 31% населения. Однако у абсолютного большинства из них (около 75%) размер накоплений таков, что жить на них длительное время невозможно.
Треть жителей России не нагружена ни сбережениями, ни кредитами. А самооценки гражданами динамики своего материального положения в целом, хотя и растут, но остаются ниже, чем до кризиса. В 2017-м в светлое будущее на ближайший год (материальное положение станет лучше) верили 24%, 31% считал, что их ситуация ухудшится, 46% — останется без изменений.
Источник: Мониторинг ИС ФНИСЦ РАН
Соцопросы свидетельствуют, что российское общество достаточно устойчиво к кризисным явлениям последних лет. Однако эта устойчивость неоднозначна.
Замеры социально-психологического состояния населения показывают, что позитивные настроения (спокойствие, уравновешенность, эмоциональный подъем) к 2017 году улучшились, то есть, преодолев значительный спад, фактически вернулись к показателям начала кризиса (осень 2014).
Доли россиян с резко негативными чувствами (озлобленность и агрессия) на протяжении кризисных лет стабильно не превышали 3%. Постепенно снижается тревожность (весной 2015-го – 32%, через два года – 20%). Однако одновременно наблюдается рост апатии (с 7% до 14% россиян, у которых постоянно преобладает такое состояние).
Все это, замечает исследователь, с одной стороны, свидетельствует о привыкании людей к новым условиям и стойкости общества в отношении кризисов. С другой, – о «процессах негативной стабилизации», поскольку динамику своего материального положения граждане описывают преимущественно в нейтральных тонах («ничего не меняется и не изменится»), а те или иные негативные эмоции испытывает значительная часть населения (46%).
IQ
Автор исследования:
В подписке — дайджест статей и видеолекций, анонсы мероприятий, данные исследований. Обещаем, что будем бережно относиться к вашему времени и присылать материалы раз в месяц.
Спасибо за подписку!
Что-то пошло не так!