Ассоциированный сотрудник Лаборатории сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ Мария Кравцова и старший научный сотрудник Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Алексей Ощепков изучили взаимосвязь между отношением к коррупции и развитием постматериалистических ценностей. В этих целях авторы использовали данные третьей-пятой волн Всемирного исследования ценностей (WVS).
«У коррупции должны быть глубинные основы, так как, несмотря на антикоррупционные меры, уходят десятки лет, чтобы преодолеть это явление», – отмечают авторы в своей работе. По их мнению, именно в социальных ценностях – ключ к пониманию глубинных основ коррупции.
Различные научные исследования свидетельствуют, что чем больше человек озабочен безопасностью и выживанием, тем более он склонен одобрять такое явление, как коррупция. Однако «в условиях относительной физической и экономической безопасности произошел сдвиг в социальных ценностях в большинстве западных европейских стран. Многие люди начали ценить такие вещи, как свобода слова или защита окружающей среды выше, чем сильную армию, экономический рост и низкую инфляцию», – поясняют М. Кравцова и А. Ощепков. Это и есть постматериалистический тип ценностей.
Изучение материалистических и постматериалистических ценностей получило широкое распространение после Второй мировой войны. Методику разделения людей на материалистов и постматериалистов разработал американский ученый Рональд Инглхарт.
Одна из основных гипотез, которую выдвигают авторы, заключается в том, что постматериалистические ценности несовместимы с коррупционным поведением. Постматериалисты чувствуют себя в большей безопасности и в большей степени удовлетворены качеством жизни, поэтому они не чувствуют необходимости давать взятки, чтобы обеспечить собственное выживание. Материалисты, напротив, могут воспринимать коррупцию в качестве механизма обеспечения личной безопасности, который используется при отсутствии гарантий защиты со стороны легальных институтов.
Тем не менее, люди, которым близки ценности самовыражения, на определенных этапах могут одобрять коррупцию, выяснили авторы в ходе исследования. Причина этого, как они поясняют, в амбивалентности постматериалистических ценностей. С одной стороны, человек может поддерживать идеи о социальной справедливости и демократии, а с другой, игнорировать общепринятые нормы.
«Многие ученые отмечают, что сдвиг к посматериалистическим ценностям сопровождается процессом индивидуализации», – подчеркивают авторы. Индивидуалисты получают достаточно материальных и информационных ресурсов, чтобы развивать свои собственные ценности и нормы, которые не обязательно соответствуют традиционным. В результате, люди со свободными взглядами оказываются склонными к девиантному поведению, поскольку на них в меньшей степени воздействуют общепринятые социальные установки. «Все это означает, что постматериалисты начинают чувствовать себя более “расслабленными” по отношению к проблем коррупции», – делают вывод авторы.
Интересно, что люди, частично или полностью принявшие постматериалистические ценности, начинают относиться к коррупции еще лучше, чем чистые материалисты. «Если смотреть на всю выборку стран в WVS, постматериалисты в целом больше одобряют коррупцию, чем материалисты», – обращает внимание Мария Кравцова.
Исследуя вопрос, почему «темная сторона» постматериализма перевешивает «светлую», авторы выявили интересные особенности отношения к коррупции среди разных групп населения.
Так семейные люди в большей степени могут оправдывать коррупцию, чем несемейные, или люди, не имеющие детей и не сталкивающиеся, например, с проблемами устройства их в детский сад или хорошую школу. Женщины в меньшей степени оправдывают коррупцию, чем мужчины. Негативному отношению к коррупции способствуют также более старший возраст, наличие образования, высокий доход, стабильная работа. А вот частично занятые и самозанятые люди склонны оправдывать коррупцию. Возможно потому, как поясняют авторы, что в большей степени, чем другие вовлечены в неформальные отношения.
При каких условиях посматериалистические ценности начинают играть против коррупции?
Авторы выяснили, что отношение к коррупции на индивидуальном уровне сильно зависит от того, насколько посматериалистические ценности распространены среди населения той или иной страны. То есть, на индивида влияет окружение. «Чем больше доля постматериалистов в стране, тем в меньшей степени каждый из них оправдывает коррупцию», – поясняют М. Кравцова и А. Ощепков.
Это помогает понять, почему в России настолько высок уровень коррупции. «В России крайне низкий процент постматериалистов. Для страны с нашим уровнем социально-экономического развития он должен быть значительно выше. Рональд Инглхарт связывает это с шоком, который Россия пережила в период трансформации. Тогда сильно снизился уровень физической и экономической безопасности, и, следовательно, большинство людей стали разделять материалистические ценности. Сейчас постепенно происходит переход к постматериалистическим ценностям, но он очень медленный», – рассказывает Мария Кравцова.
Авторы считают, что учет сложной взаимосвязи ценностей и отношения к коррупции можно использовать в целях антикоррупционной борьбы при назначении кандидатов на ответственные государственные должности. А именно, в странах, где низок уровень постматериалистов, лучше отдавать предпочтение людям с более материалистическими взглядами. «Если назначать на государственные должности представителей постматериалистического меньшинства, это будет лишь способствовать росту коррупции», – замечает Мария Кравцова. В развитых странах, где постматериалистов большинство, наоборот, имеет смысл назначать их на государственные должности, поскольку в таких условиях они менее склонны к коррупции, чем материалисты.
В подписке — дайджест статей и видеолекций, анонсы мероприятий, данные исследований. Обещаем, что будем бережно относиться к вашему времени и присылать материалы раз в месяц.
Спасибо за подписку!
Что-то пошло не так!
