О том, что неравенство может быть причиной конфликтов и революций, разрушать социальную сплоченность, угрожать макроэкономической стабильности, писали многие – от Аристотеля до ведущих современных экономистов. Президент США Барак Обама в одной из своих речей назвал неравенство едва ли не главным вызовом американскому обществу.
Впрочем, как отмечает Владимир Гимпельсон, есть и другой взгляд – ряд ведущих исследователей не видят никаких убедительных свидетельств тому, что неравенство само по себе является причиной социальных катастроф, то есть провоцирует войны, конфликты или жесткие перераспределительные споры.
Можно предположить, рассуждают авторы доклада, что эффекты неравенства проявляются, когда люди считают это неравенство чрезмерным или несправедливым. Но граница между избыточным и необходимым неравенством очень размыта и существует лишь в субъективных представлениях людей. Субъективные представления о том, что происходит в экономике, нередко сильно отличаются от фактов, фиксируемых статистикой. Например, безработица и страх перед ней или реальная инфляция и ее восприятие. Зачастую субъективные ощущения оказываются важнее фактов – именно они формируют ожидания, а затем и соответствующее поведение. «Поэтому в данной работе мы обсуждаем именно восприятие неравенства, а не само неравенство, измеряемое статистическими показателями коэффициента типа Джини или децильными коэффициентами», – подчеркивает Владимир Гимпельсон. В этом случае важно понять, какие именно факторы могут влиять на субъективное отношение к неравенству.
Одной из наиболее плодотворных идей, касающихся восприятия неравенства, является так называемый «туннельный эффект», сформулированный А.Хиршманом. Согласно ему, в обществах, где «социальные лифты» отлажены и вертикальная мобильность достаточно интенсивна, люди относятся к неравенству более спокойно. Эта гипотеза получила теоретическое и отчасти эмпирическое подтверждение.
Другой аспект проблемы восприятия неравенства связан с легитимностью приобретенного благополучия. Если население считает его законным и легитимным (то есть полученным в «честной игре»), то связанное с этим неравенство не воспринимается как проблемное. И наоборот, если люди считают что те, кто обогатился, сделали это нечестно, несправедливо или социально неприемлемыми способами, то это может вызывать сильное неприятие.
В таком случае, по мнению авторов исследования, неравенство не столько проблема рынка как такового, сколько следствие «институционального склероза» – неработающих социальных лифтов и структурных ограничений, тормозящих восходящую мобильность. «То есть дело не в рынке, а в обществе, где люди имеют разные возможности доступа к позициям на рынке труда», – говорит Гимпельсон.
Собственно, цель представленной работы – ответить на вопрос, связано ли ощущение неравенства с возможностями вертикальной мобильности (иначе говоря, с возможностью изменить свое социально-экономическое положение) и повышает ли легитимность механизмов социального продвижения терпимость к неравенству.
Для проведения исследования использовались три разные базы данных. Прежде всего, это Международная программа социальных исследований (ISSP-2009). В 2009 году было обследовано более 40 тысяч человек в 40 странах. Кроме того, для проверки результатов на устойчивость авторы использовали данные обследований ISSP-1999 и LiTS-2010.
Эконометрические расчеты позволили авторам утверждать, что эффект мобильности, то есть тот самый «туннельный эффект»», имеет значение. Те, кто сами испытали перемещение вверх по социально-экономической лестнице, намного терпимее относится к неравенству в обществе.
Однако, кроме эффекта мобильности, имеет значение, способ, обеспечивший эту мобильность. Например, широкое использование немеритократических способов обогащения (взятки, коррупция, статусные связи, «нужное» семейное положение), практикуемых в данной стране, значимо снижает терпимость к неравенству. Однако признание меритократических инструментов, таких как «упорный труд», никак не влияет на восприятие неравенства. Понятно также, что чем больше в стране средний класс, тем лучше перспективы движения снизу вверх.
Эти выводы выдерживают всестороннюю проверку разными эмпирическими данными, разными переменными, разным набором стран и, наконец, разными эконометрическими спецификациями. В итоге авторы делают вывод: в странах с более интенсивной восходящей социальной мобильностью люди менее склонны считать неравенство серьезной социальной проблемой. Если доминирующие «инструменты успеха» в глазах общества легитимны и справедливы, оно готово принять даже значительное неравенство.
Это означает, что отношение к неравенству – это во многом проблема институтов, которые могут предоставлять равные возможности, а могут обеспечивать привилегии в продвижении наверх одним и ограничивать шансы других. Тогда задача для политиков и политики – не втягивать общество в опасные перераспределительные споры, а не допускать склеротизации институтов, блокирующих социальную мобильность.
См. также:
Неравенство содействует низкой рождаемости
Элиты сменятся, но режим выживет
Разрыв между черными и белыми в США растет
При высоком неравенстве перераспределение неэффективно
Российские школы не работают на социальный лифт
Полный текст презентации «Отношение к неравенству и социальная мобильность»
В подписке — дайджест статей и видеолекций, анонсы мероприятий, данные исследований. Обещаем, что будем бережно относиться к вашему времени и присылать материалы раз в месяц.
Спасибо за подписку!
Что-то пошло не так!
