Изображение создано при помощи модели Шедеврум
Российский рынок образовательных технологий проходит период становления: появляются новые платформы, крупные экосистемные игроки скупают перспективные компании, усиливается госрегулирование. Как EdTech уживается с моделью традиционного образования, чем отличается от инфобизнеса и какие тренды будут определять его развитие в ближайшие годы рассказал директор Института образования НИУ ВШЭ Евгений Терентьев.
Евгений Терентьев
Директор и Старший научный сотрудник Института образования НИУ ВШЭ, Академический директор Аспирантской школы по образованию НИУ ВШЭ
Содержание:
EdTech часто смешивают с термином «инфобизнес». Последний в России все чаще называют инфоцыганством и расценивают, как поверхностное и несерьезное занятие, сферу, где нередко преобладает агрессивная реклама и быстрый заработок.
Но важно отличать инфопродукты от серьезных образовательных платформ, работающих с системными программами и ориентирующихся на реальные результаты обучающихся.
«EdTech — не равно информационный бизнес. Наоборот, пытаясь дать определение, что такое EdTech и что в него входит, мы не берём консультационные продукты в чистом виде, а имеем дело с полноценными образовательными курсами, подкреплёнными методиками и измерением качества», — подчеркивает Евгений Терентьев.
EdTech в «чистом» виде — это цифровые технологии и онлайн-платформы, которые фокусируются на практико-ориентированном обучении и серьёзной методической базе. Именно это отличает их от мимолётных «курсов-однодневок» или материалов чисто рекламного характера.
В последние годы крупные экосистемы — Сбер, Яндекс и другие — активно приобретают или интегрируют образовательные компании, стремясь расширить свои платформенные решения. Это не тренд последних месяцев: процессы поглощений и слияний на рынке EdTech начались уже 3–4 года назад.
«Та же история с покупкой «Нетологии» и «Фоксфорда» крупным игроком (осенью прошлого года обе образовательные онлайн-школы приобрел Сбер — Ред.) — это скорее продолжение закономерного процесса, а не что-то внезапное, — говорит эксперт. — Речь идет о переходе контрольных пакетов в руки больших инвесторов, которые хотят диверсифицировать бизнес».
Однако, несмотря на устойчивый тренд к укрупнению, на рынке EdTech остаются ниши, куда крупному холдингу не всегда выгодно или просто неинтересно вкладываться. Это могут быть узкоспециализированные курсы (история искусства, редкие языки, буткэмпы для конкретных IT-навыков и т. д.).
«Если продукт рассчитан на очень узкий круг, крупные экосистемы редко делают ставку на такую нишу, а значит, у малого игрока остается шанс успешно развиваться», — поясняет Терентьев.
В будущем крупные экосистемы будут формировать костяк рынка, выкупая наиболее успешные и перспективные проекты. В то же время для нишевых идей и узких сегментов сохраняется возможность выживать и расти, если правильно выстроить работу с аудиторией.
Многие EdTech-компании обходятся без классической образовательной лицензии, предпочитая позиционировать свои услуги как «консультационные» или действовать в партнёрстве с университетами. Это позволяет сохранять гибкость и скорость внедрения новых курсов.
«Я не думаю, что EdTech будет активно заниматься лицензированием, — говорит Евгений Терентьев. — Гораздо проще кооперироваться с вузами и делать совместные программы, избегая жестких госстандартов».
Университеты также заинтересованы в подобных альянсах — им нужны новые форматы и более гибкий подход к учебным программам, а у EdTech есть экспертиза и технологические решения. Вместе они закрывают потребности студентов в быстром актуальном контенте без жесткого бюрократического контроля.
Сотрудничество EdTech-платформ и вузов создает взаимные выгоды: вузы повышают привлекательность своих программ, а EdTech сохраняет свободу и избегает дополнительных регуляторных нагрузок.
Государство осознает растущее влияние EdTech и уже сегодня разрабатывает подходы к контролю качества онлайн-обучения. Обсуждаются разные варианты — от создания реестров и «знаков качества» до поэтапного введения лицензирования для отдельных сегментов.
«Явно будут какие-то решения с точки зрения контроля рынка EdTech. Возможно, появится реестр компаний, которым разрешено вести такого рода деятельность, или система верификации. Сама машина государства так быстро не повернётся, но в горизонте года-двух мы можем увидеть первые практические шаги», — полагает Евгений Терентьев.
При этом сами EdTech-игроки пытаются работать на опережение. Так, уже разрабатываются добровольные стандарты, где оценивается методическое качество курсов, результаты выпускников и прочие метрики. Власти могут использовать эти наработки как основу для будущих правил.
Жесткого тотального надзора в ближайшие месяцы не будет, но государство постепенно оформляет «минимальный порог качества», стремясь защитить пользователей и обеспечить единое информационное пространство.
Самым востребованным направлением остаются IT-навыки — от программирования до аналитики данных. Это связано с устойчивым спросом на рынке труда и возможностью быстро изменить карьеру, освоив популярные цифровые компетенции.
«Вопрос «что учить?» очень часто сводится к «давайте научимся IT». Это самая быстрорастущая ниша. На нее приходится львиная доля платных студентов в колледжах и у EdTech-компаний. Как минимум 3–5 лет мы будем видеть активную динамику в этом сегменте», — уверен эксперт.
IT-направление активно продвигается не только по горизонтали (внутри России), но и через экспорт образовательных услуг в страны СНГ, Азию, Ближний Восток и даже Латинскую Америку. Российские платформы открывают офисы за рубежом или работают дистанционно, используя локальную рекламу и партнерства.
Образование в сфере IT продолжает притягивать все больше людей, которые хотят быстро выйти на новый уровень заработка. Для EdTech это означает стабильный поток слушателей и возможность экспорта курсов.
Политические реалии ограничивают выход EdTech из России на европейские и американские рынки, однако существуют большие возможности для его развития в других регионах. Российские компании уже смотрят на рынки Сербии, Эмиратов, Латинской Америки, стран СНГ, где цифровое образование востребовано, а конкуренция пока не столь высока.
«Я уверен, что государство поддержит те продукты, которые оно сочтет несущими нужную повестку, — говорит Евгений Терентьев. — В перспективе это может стать формой «экспорта образования» и культурного влияния».
Вместе с тем, некоторые российские EdTech-проекты предпочитают переезжать в более «нейтральные» юрисдикции, чтобы безопаснее вести бизнес. Это направление сохранится, однако внутри страны также может появиться ряд механизмов господдержки, нацеленных на развитие «образовательной дипломатии».
Экспорт образовательных продуктов в дружественные регионы становится реальной перспективой. С одной стороны, компании ищут новые рынки сбыта и платёжеспособных студентов, с другой — государство видит в этом средство продвижения российской культуры и технологий.
Редактировала: Анастасия Щетинина, исследователь Проектно-учебной лаборатории экономической журналистики НИУ ВШЭ
В подписке — дайджест статей и видеолекций, анонсы мероприятий, данные исследований. Обещаем, что будем бережно относиться к вашему времени и присылать материалы раз в месяц.
Спасибо за подписку!
Что-то пошло не так!
