Женщины, достигшие вершин в бизнесе, часто детально анализируют свой путь в этой гендеризованной сфере: что помогало, а что мешало продвижению? Их рефлексия, отраженная в медиа, складывается в «рецепты» женской топ-карьеры и даёт ключ к успеху начинающим бизнесвумен. Социологи НИУ ВШЭ изучили этот медиадискурс и выделили в нем десять компонентов женского профессионального лидерства.
В массовом сознании предпринимательство всё ещё считается «мужским» занятием. Этому стереотипу во многих странах нередко подыгрывают медиа. Женский бизнес может расцениваться в СМИ как менее целенаправленный и успешный, чем мужской.
Однако если отбросить предубеждения о гендерном стиле ведения бизнеса, то в сухом остатке — лишь несколько фактов о рабочем режиме женщин. Они чаще трудятся неполный день, реже имеют более одного бизнеса, больше работают из дома (чтобы быть ближе к семье). Их предпринимательство менее заметно, чем мужское, что, впрочем, не даёт оснований считать его менее успешным.
Схожим образом ситуация обстоит и с лидерством. Оно и поныне видится в очертаниях «мужских норм». За видением следует и реальность: во многих странах топ-менеджмент остаётся преимущественно мужским, несмотря на женские квоты (нормативы представленности женщин в руководстве). Исследование в США показало, что молодые компании просто не пускали женщин в совет директоров.
В сфере управления активное достижительное поведение, решительность и деловая хватка ассоциируются, скорее, с мужчинами. Женщинам же отводится прежде всего умение поддерживать людей.
Впрочем, несмотря на все трудности и предубеждения, представительство женщин в бизнесе и топ-менеджменте крупных корпораций растёт, в том числе, и в России. Примеров женской достижительности в предпринимательстве немало.
И всё же стереотипы массового сознания слишком живучи, чтобы сразу исчезнуть под напором фактов. На их воспроизводство ощутимо влияет медийная репрезентация представлений о бизнес-успехах: общий дискурс, метафоры, сторителлинг.
Способы представления бизнесвумен в СМИ не только отражают гендерную сегрегацию в предпринимательстве, но и нередко содействуют её воспроизводству. Например, через медийные стереотипы в стиле «женский бизнес — продолжение традиционных женских навыков». Подобные клише сковывают карьерный рост женщин, заставляют отказываться от предпринимательской активности.
В фокусе нового исследования аспирантки Анастасии Воронковой и профессора Елены Рождественской оказалась две темы. Во-первых, традиционная «женская достижительность» — карьерные результаты женщин. А, во-вторых, — «достижительная женственность» — успешные женщины, не забывающие о своей гендерной идентичности, конвертирующие её в профессиональные преимущества и рефлексирующие о женских ролях в семье и на работе. Эти размышления, преломленные сквозь призму СМИ, формируют дискурс профессионального становления бизнесвумен.
Социологи проанализировали 20 интервью деловых женщин и выделили ключевые моменты дискурса о достижительной женственности. Их десять:
образование как капитал;
самоанализ и рационализация карьеры, выстраивание биографии;
слом стереотипов в семье и компромиссы с ними в профессии;
образцы для подражания;
женское лидерство и поддержка женских сообществ;
гибкое руководство;
осознание самоограничений как барьеров в карьере;
конкуренция и союзничество со стороны коллег-мужчин;
планирование баланса работы и жизни, восприятие семьи как бизнес-проекта;
социальная политика.
Выборка состояла из участниц клуба «Женщины в советах директоров». Это профессиональные руководительницы из таких сфер, как финансы, торговля, энергетика, нефтегазовый сектор, IT, дипломатия и пр. Анализировались их интервью, взятые лидером клуба в ходе радиоэфиров на платформе Медиаметрикс.
Все беседы были транскрибированы и изучены методом ступенчатого тематического анализа. На первом этапе проводилась тематизация и обобщение основных сюжетов интервью. На втором — углубленный анализ и интерпретация высказанных идей.
Выяснилось, что в контексте достижительности информантки охотнее обсуждали вопросы человеческого капитала, качество образования, социализацию девочек, продуманность карьеры, поиск моделей успеха в семье и в бизнесе, а также самоограничения.
Менее обсуждаемыми оказались роль женских бизнес-сообществ в защите от дискриминации, стили лидерства женщин и баланс работы и жизни. На периферии оказался внешний контур продвижения женщин: социальная политика (те же квоты) для содействия карьерному росту бизнес-леди.
Рассмотрим десять основных медиатизированных аспектов женского успеха — в представлении самих бизнесвумен:
Информантки акцентировали качественное и востребованное образование как залог компетентности. «В профессиональный капитал включаются <...> знания и образование, тренинги, опыт и твои социальные навыки», — рассуждает Светлана Б. Перспективными представлялись две схемы: профессиональное образование плюс бизнес-образование либо непрерывное обучение — с переквалификацией, вторым, третьим образованием. Однако важно наращивать не только человеческий капитал, но и социальный, чтобы двигаться дальше.
Предпринимательницы подчёркивали значимость целеустремлённости, самоанализа, умения извлечь из образования максимум пользы для карьеры. Ирина Г. говорит: «В первую очередь нужно ответить на вопросы себе — что тебе важно, что хочешь делать? Больше всего меня мотивирует решение сложных задач <...> неуемное интеллектуальное любопытство». Очевидна агентность, стремление разумно строить свою биографию. «Вкус к решению сложных интеллектуальных задач как продолжение эффектов качественного образования и высокого профессионализма выглядит как мандат на вхождение в маскулинную конкурентную среду бизнеса», — комментируют исследователи.
Социализация информанток в семье демонстрировала преодоление традиционных взглядов на воспитание девочек. Татьяна У. вспоминает: «Меня с детства воспитывали быть не девочкой “мягкой, скромной”, а мальчика, брата моего, “сильным и мужественным”, а нас решили воспитывать как лидеров». Другой важный момент — доверительное общение с родителями. «Папа — психолог <...>, гарант хороших конструктивных обсуждений сложных вопросов дома, он очень много времени со мной <...> разговаривал!», — рассказывает Агнесса Р. К этим практикам добавляется и развитие финансовой грамотности.
Реакция опрошенных на гендерные стереотипы двоякая. С одной стороны, их трудно быстро изжить. София А. поясняет: «Есть какой-то определённый, сложенный образ женщины-лидера. Это всегда стерва». Подобные клише нередко вытесняют женщин с высокооплачиваемых и престижных позиций. С другой стороны, стереотип — это ещё и вызов, стимул к развитию, «резервуар энергии». Этот потенциал стоит использовать, считает Агнесса Р.
При этом попытки работать со стереотипами, перенимая мужские паттерны бизнес-карьеры, оцениваются как неудачные. «Если раньше женщина пыталась перенять <...> мужскую бизнес-модель, она, получается, опиралась на свои “слабые стороны”. А “сильные стороны” забывала», — размышляет Анна Р.
Участницы проекта часто ориентировались на представительниц старших поколений своей семьи. Ирина Г. рассказывает о бабушке — военном враче, которая «прошла всю войну и всегда была образцом идеального контроля и организованности».
В связи с семьей рассматривались и традиционные представления о ролях женщины, которые так или иначе экстраполировались и на работу. Ключевой момент — забота. «Должны обязательно говорить, что женщина счастлива в семье. Она замужем, у неё есть дети, <...> родственники, <...> ответственность перед престарелыми родителями», — рассуждает Наталья И. По её словам, женщина — хранитель семьи, она «создает культурный и этический код» для домочадцев. И частично «женщины приносят это в организацию».
Важный итог общения с лидерами — готовность к преодолению барьеров. «Именно они [мои начальницы] заставили меня поверить в себя, — говорит Юлия С. — Они дали мне понять, что границ нет!».
В этом сюжете актуализируется как вера в успех, так и тщетность многих достижительных попыток. Одна из информанток высказывает двойной посыл, заявляя, что лидерские качества — «врождённые, но развиваемые». Она признается: «Я часто <...> пытаюсь отговорить некоторых людей, которые, как мне кажется, не обладают лидерским потенциалом, а пытаются построить эту карьеру <...>. Они будут себя ломать, они будут ломать жизни другим людям».
Особый сюжет — женские клубы, способствующие лидерству, обмену опытом продвижения и инструментализации социального капитала. Светлана Б. уверена: «<...> Выстраивать [социальные] связи женщины прекрасно умеют, а вот использовать эти связи в рабочих целях <...> умеют хуже. Мне кажется, что женские сообщества — хорошие площадки для тренировки этих навыков <...>».
Часть собеседниц его отрицает, часть считает ценным ресурсом. Анна Б. отвергает гендерный фактор: «Я твердо стояла на позиции, что главное — это компетенции». Татьяна М. видит всё иначе: «Это на самом деле из очень сильных сторон женщин — медиаторство, модераторство». Оно позволяет разрешать конфликты, находить общие интересы — в стиле Мальвины из «Золотого ключика»: «Мальчики, не ссорьтесь».
В нарративе часто упоминались гибкость бизнес-леди, стремление избегать риска, созидательность. «Как женщина я по-другому реагирую, — поясняет Елена С. — Могу отступить, потом более мягко свои тезисы продвинуть дальше, отстоять какую-то позицию». Она считает преимуществом конкуренцию «не в том стиле, как делают другие члены совета директоров, которые, в основном, мужчины».
В интервью женское лидерство включало очень разные роли. Можно быть «альфа-самкой», открыто доминирующей над остальными, а можно — «серой кардинальшей», теневым лидером.
Женщина-лидер готова взять на себя руководство в сложной ситуации, обосновывая это необходимостью выживания. «Мы менее лояльны к риску, — рассуждает Татьяна О. — <...> Сама природа заставляет нас иначе воспринимать все события, которые происходят. <...> Потому что нам важно сохранить жизнь. Это наше предназначение». Подобная апелляция к женской природе, эссенциалистская интерпретация женственности — рефрен многих интервью.
К ним информантки причисляли недостаточную мотивацию и низкую самооценку как продукт гендеризованной культуры, не стимулирующей женщин к профессиональному успеху. «Многие женщины не умеют гордиться тем, что они сделали, — заявляет Екатерина К. — Это обесценивание, серьёзно». В этом контексте «низкая конкурентоспособность» женщин — идиома из глоссария патриархата. «Женщины должны работать в два раза больше, чем мужчины, чтобы добиться тех же позиций», — поясняет Татьяна У.
И даже метафора стеклянного потолка как внешнего барьера для женской карьеры интерпретируется и в терминах внутренних ограничений, усвоенных культурных стереотипов. «Интериоризированный» барьер удаётся преодолеть тем женщинам, которые демонстрируют «безупречный профессионализм».
Соперничество со стороны мужчин не исключает и их способности мотивировать информанток к успеху. «Мой первый босс <...> во мне разглядел какой-то талант, либо лидера, либо харизму», — вспоминает Юлия С. Мужчины могут оценивать женское лидерство и чисто прагматически: «Это полезно». Отсюда — и доверие. Анна Н. рассказывает: «Он мне сказал: “Я работаю с тобой. И мне не важно, в какой компании ты работаешь, я <...> знаю, что ты не подведёшь”».
Это одновременно и ресурс, и обременение, «двойная занятость» (работа плюс домашние обязанности, уход за детьми). «У нас ролей больше, чем у мужчин», — убеждена Татьяна У. Разные роли информанток — жена, мать, дочь — в условиях высокой занятости также требуют своего менеджмента. Бизнес-логика может переноситься на семейную сферу. Тогда семья становится проектом, требующим планирования и инвестиций. «Если мы не относимся к этому как к проекту, не думаем о ресурсном планировании, не думаем о времени, которое мы готовы уделять нашим детям и нашей семье, то, боюсь, успеха можно и не достичь», — полагает Анастасия М.
Существуют механизмы, призванные стимулировать профессиональный рост женщин и «разбавлять» мужскую управленческую гегемонию, — к примеру, квоты. Эта мера пока не применяется в России. Информантки относятся к ней без энтузиазма. «Как женщина, я, наверное, тоже бы не очень хотела быть частью квоты», — говорит София А.
Такие суждения понятны: у многих карьера состоялась и без квотирования. С другой стороны, подобные меры трактуются как механизм регулирования рынка труда со стороны государства, что вполне отвечает потребностям российской культуры предпринимательства. «У нас некоторые вещи надо проводить сквозь жёсткое регулирование, а квоты — это как раз регулирование», — замечает Татьяна Ж. И всё же куда лучше альтернатива — формирование «экосистемы для женщин, которая создаёт предпосылки» для женского лидерства. Свой вклад в это вносят женские бизнес-сообщества.
Женское предпринимательство и управленческие практики часто оцениваются в медиа в сравнении с мужскими, и нередко не в пользу женщин. Но важна женская достижительность как таковая, нарратив самих бизнесвумен, их установки и опыт ведения бизнеса. Они позволяют судить, из каких шагов состоит путь к успеху, и мотивируют молодых предпринимательниц.
«Реконструкция женской достижительности в медиаформате обнаруживает, что вопросы человеческого капитала обсуждаются активнее, нежели проблемы противодействия стереотипам и дискриминации», — резюмируют Анастасия Воронкова и Елена Рождественская. Информантки приоритезируют профессионализм, признание со стороны коллег. А борьба с гендерными клише — проект более долгий и затратный. Что, впрочем, не значит, что его не стоит реализовывать.
IQ
