Изображение создано при помощи модели Шедеврум
Нейронные сети с легкой руки человека давно пишут стихи. Эта лирика становится все более гладкой, логичной и грамматически правильной. Но насколько ценна для нас электронная поэзия? Готовы ли мы к исчезновению авторского начала в тексте? И превзойдет ли ученик, искусственный интеллект, своего учителя – человека? Об этом в интервью размышляет лингвист, стиховед, эксперт по цифровым методам в гуманитарных науках Борис Орехов.
Борис Орехов
Доцент Школы лингвистики факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ
— Борис Валерьевич, вы готовите книгу об «электронной лире» – нейропоэзии – и давно занимаетесь темой компьютерной генерации стихов. Расскажите о ней.
— Пик работы над темой пришелся на 2017 год, и что-то с тех пор уже неактуально. Сейчас эксперименты с поэзией проводятся на нейросетевой архитектуре «трансформер» – это совсем другой подход. В нейросетях одного из предыдущих поколений – рекуррентных [основанных на предсказуемости последовательности букв] – можно было взять тексты одного писателя и тренировать алгоритм. Теперь нужно очень много текстов и целый компьютерный кластер. В этом смысле эпоха поменялась.
Что касается концепции, видения этой темы, то она не изменилась. В ней появились новые аспекты, связанные с современными разработками. А вопросы, которые непрофессионалы задают о нейропоэзии, – примерно те же, что и раньше. Например, кого считать автором этих стихов? Заменят ли компьютеры человека в создании стихотворных текстов?
Я пытался ответить себе на вопрос, зачем мы заставляем нейросеть писать стихи. Мне кажется, человек опасается, что компьютер окажется конкурентоспособен в этом. Раньше, чтобы убедиться в том, что человек выше компьютера интеллектуально, ориентировались на шахматы: до середины 1990-х годов человек побеждал машину и чувствовал себя в безопасности. Но в 1996 году компьютер победил человека. За этим, скорее всего, стояла большая общественная травма, но тогда это так не воспринималось.
— Победа компьютера в шахматах стала ударом по самооценке человека.
— Да, и нужен был новый критерий интеллектуального превосходства человека. Например, поэтическое творчество.
Когда человек надеялся на шахматистов, он использовал бинарную логику: выиграл – проиграл. С поэзией все иначе: сколько людей, столько и мнений относительно качества поэтического текста. Тут нельзя однозначно сказать, что человек проиграл или что его стихи хуже. Поэзия, генерируемая нейросетью, позволяет человеку доказать, что он все еще лучше компьютера в интеллектуальной деятельности.
— И это огромное утешение.
— В этом есть значимый терапевтический смысл.
— Почему, на ваш взгляд, нейросеть проигрывает в поэтическом турнире с человеком?
— Современные тексты на основе трансформера – очень скучные. Усреднение для поэзии – скорее, минус, чем плюс. Что-то поэтически значимое получается, когда нейросети ошибаются. В глюках, ошибках может скрываться потенциальное искусство.
— Да, если судить, например, по сайнс-арту. А «усредненная» поэзия – по сути, эпигонство?
— Или графомания. В любом случае получается очень блеклый продукт.
—«Нечто, и туманна даль, и романтические розы»?
— Скорее, подойдет другая цитата из пушкинского «Евгения Онегина» – «Так он писал темно и вяло». Самое интересное, что может быть придумано в поэзии, – придумано человеком. А современные нейросети допускают все меньше ошибок.
— Между тем «поэзия <…> должна быть глуповата»?
— У этой цитаты из Пушкина много нюансов и толкований. Я бы предпочел другую цитату: «Без грамматической ошибки я русской речи не люблю».
Существует наивный взгляд на поэзию – например, что в ней всегда должны быть привычные рифмы. Но это ограничивает взгляд на предмет. В поэзии бывают интересны нарушения правил. Скажем, консонантные рифмы – из согласных звуков.
— Как, например, в поэзии Владимира Маяковского.
— Да. В каждом правиле у него появляются новшества-исключения. Поэтому он и остается в истории поэзии.
— Люди в целом готовы читать машинную поэзию?
— Эксперименты довольно хорошо показывают, что люди не готовы читать машинные тексты. З а чтением все же стоит возможность диалога с Другим.
— Опыты с нейролирикой обессмысливают этот диалог?
— Да. Похоже, генерация стихов нужна человеку, чтобы соизмерять свои возможности с компьютером в интеллектуальном поле. И здесь для алгоритмов все меняется в худшую сторону.
Расскажу об одном эксперименте. Знакомая исследовательница из Хорватии, преподающая в университете русский язык и интересующаяся «актуальной поэзией» (она, в частности, организует поэтические фестивали), сравнивала, как разные поколения нейросетей упражнялись в поэзии по-хорватски. В 2010-е годы я натренировал модель нейросети писать стихи по-хорватски. Тогда это еще не было модно. Потом в качестве эксперимента мы заставили порождать стихи ChatGPT, чтобы сравнить с тем, что было раньше. Модель ChatGPT написала тексты получше. Они показались хорошими, но – скучными. Рекуррентные сети порождали более свежие, изобретательные, неожиданные стихи.
— Какую поэзию люди берут в качестве образца, когда хотят, чтобы нейросеть им что-то написала?
— Выбор, как правило, ограничивается школьной программой. Есть разные школы и разные учителя, но часто курс литературы заканчивается поэтами-шестидесятниками. Для большинства даже они – жуткие новаторы. Между тем, поэтическая мысль с тех пор ушла далеко вперед. Но для многих то, что происходило в поэзии в последние десятилетия, – слепое пятно. Частый запрос к нейросети – чтобы стихи, условно, «были похожи на Лермонтова».
—Тексты каких жанров чаще заказывают?
— Возьмем аналогию с кино. Человек выбирает кинофильмы в зависимости от эмоционального состояния, настроения (комедии, боевики, триллеры и пр.). Это не исключительное свойство кино. Подобные особенности выбора можно распространить и на другие искусства. В разные моменты личной истории у нас разная потребность в стихотворных текстах.
— Есть ли еще причины, почему человек не ценит нейростихи?
— Тут уместно вспомнить Карла Маркса – в «Капитале. Критике политической экономии» он придумал нечто, что можно применить к нейросетям. По Марксу, ценностью обладает то, что является результатом человеческого труда. Эта логика действует и в отношении нейронной лирики. Чем проще доступ к нейросетям и чем больше стихов, тем меньше они будут цениться.
В целом нейросети в поэзии становятся лучше, но идут не в сторону превосходства над человеком.
Главная их победа – в том, что нейросети стали доступны. Появились модели, с которыми могут работать обычные люди без программистского бэкграунда. Эксперименты доступны всем, на любом материале.
В целом исследователи прогнозируют рутинизацию использования ИИ. Он перестанет быть частым фигурантом заголовков новостей. Очередные достижения искусственного интеллекта не будут вызывать такой резонанс. К ним привыкнут, и мы не будем так часто говорить и писать об ИИ. Не исключено, что исчезнет сама потребность в состязании с ним. Ведь мы же не пишем, что автомобиль перемещается быстрее человека.
Беседовала Ольга Соболевская
Также читайте:
В подписке — дайджест статей и видеолекций, анонсы мероприятий, данные исследований. Обещаем, что будем бережно относиться к вашему времени и присылать материалы раз в месяц.
Спасибо за подписку!
Что-то пошло не так!
