30 сентября 2022
Неформальная экономика — явление характерное как для развитых, так и для развивающихся стран. При этом среди исследователей нет однозначного мнения относительно её влияния на экономическое развитие. Ситуация в СССР, особенно в последнее десятилетие его существования, — интересный кейс для науки. С одной стороны, неформальные экономические отношения могли дестабилизировать официальную экономику, с другой — они частично компенсировали товарный дефицит и стали своего рода «подготовительным» этапом на переходе от плановой к рыночной экономике. Исследователи из МГУ им. М.В. Ломоносова и НИУ ВШЭ Елена Калмычкова и Александр Липанов проанализировали масштабы неформальной экономики в бывших республиках СССР и пришли к выводу, что она оказала не только негативное воздействие, но и помогла населению адаптироваться к новым рыночным условиям.
Наука обратила пристальное внимание на неформальную экономику только во второй половине XX века. Её активное изучение началось в значительной степени под влиянием идей английского учёного Артура Льюиса. Согласно его модели экономического развития стран третьего мира, в них присутствует большой сектор традиционной (доиндустриальной) экономики, не облагаемый налогами и практически не отслеживаемый государством.
«Когда в начале 1970-х годов Международная организация труда (МОТ), основываясь на модели Льюиса, проводила полевые исследования в слаборазвитых странах Африки (Кении, Гане и др.), то обнаружилось, что неконтролируемый государством сектор часто превосходит легальный», — рассказывают в своей статье в «Журнале экономической теории» авторы исследования Александр Липанов (МГУ) и Елена Калмычкова (НИУ ВШЭ, МГУ).
Льюис предполагал, что традиционный сектор на фоне развития индустриального будет уменьшаться. Но, как отмечают авторы, его теория не подтвердилась. Наоборот, согласно исследованиям африканистов, неформальный сектор чаще всего рос, вопреки индустриализации.
В определённый момент научное сообщество пришло к выводу, что сам термин «неформальный сектор» — неверный в силу того, что подразумевает некую ограниченность. Переход к более глобальному понятию «неформальная экономика» позволил перейти к исследованию взаимоотношений между формальной и неформальной экономиками в рамках одного региона или государства, поясняют Александр Липанов и Елена Калмычкова.
В течение нескольких десятилетий среди учёных сформировались несколько разных мнений о неформальной экономике, отмечают авторы. Например, о характере её влияния на экономическое развитие. Если одни исследователи утверждали, что неформальные фирмы являются более эффективными и их положительное влияние в том, что они увеличивают благосостояние людей и позволяют покупать товары по более низким ценам, то другие настаивали, что такие фирмы — по сути своей паразиты, которые мешают росту экономики, получая внерыночными методами конкурентные преимущества.
Среди положительных элементов влияния неформальной экономики современные авторы признают помощь национальным экономикам в избежании дефицита. Также исследователи обращают внимание на утверждение перуанского экономиста Эрнандо де Сото, что «неформальные фирмы являются представителями предпринимательского духа и энергии, которые пытаются преодолеть правительственные барьеры, ограничивающие развитие предпринимательства».
В то же время де Сото разделяет влияние неформальной экономики в краткосрочном и в длительном периодах. «Если в краткосрочной перспективе неформальный сектор может оказывать положительное влияние на занятость, доходы и предпринимательскую активность населения, то в долгосрочной перспективе у него есть сильная негативная составляющая, незащищенность вложений, что создаёт неблагоприятный инвестиционный климат», — поясняют авторы подход де Сото.
В 1970-е годы прошлого века научное сообщество пришло к выводу, что феномен неформальной экономики не ограничивается развивающимися странами. Он актуален как для развитых, так и социалистических государств, особенно для последних.
Исследователи отмечают, что есть две основных точки зрения на то, когда неформальная экономика получила наибольший стимул к развитию в Советском Союзе. Согласно первой, это произошло в постсталинский период. «Начиная с правления Хрущева неформальная экономика в СССР всегда росла и достигла своего пика ближе к концу существования Советского Союза и в первое десятилетие после его развала», — пишут исследователи.
Сторонники противоположной точки зрения настаивают, что неформальная экономика всегда существовала в СССР. А её основной пик развития пришёлся скорее на период новой экономической политики, а возможно даже на самые первые годы советской власти — поскольку, как показал опыт «военного коммунизма», при запрете легального рынка люди просто стали создавать тотальный «чёрный рынок», поясняют авторы.
В СССР неформальная экономика изучалась мало. Хотя отечественные ученые, не используя данный термин, стали её исследовать фактически уже в 1920-х годах. Но с 1930-х научное обсуждение теневых явлений в Советском Союзе прекратилось до конца 1980-х, отмечают Елена Калмычкова и Александр Липанов.
За рубежом обсуждение неформальной экономики СССР началось только в 1977 году после работы американского экономиста Грегори Гроссмана. «Стоит отметить, что работа Гроссмана была эмпирической и как все эмпирические работы того периода страдала от множества проблем, связанных с недоступностью достоверных данных», — пишут исследователи. Все оценки размера неформальной экономики СССР, полученные в начальный период её изучения, варьируются от 50 до 350 млрд рублей в год, и скорее всего, по мнению авторов, неточные.
Однако со временем появились новые базы данных, например, израильский проект интервьюирования советских эмигрантов, которые позволили улучшить качество и достоверность эмпирических работ. В ходе своего исследовательского анализа Александр Липанов и Елена Калмычкова использовали данные об оценке размера неформальной экономики СССР на уровне республик в 1980-1989 годах, полученные учеными из Южной Кореи и Японии — Бюнг Йон Ким и Сида Йосисада.
Оба исследователя прицельно занимались изучением неформальной экономики СССР и получили данные за период с 1965 по 1989 годы. Авторы использовали определение, в соответствии с которым неформальная экономика состоит из трёх основных компонентов:
В итоге для оценки размера неформальной экономики Ким и Йосисада использовали только вторую и третью части определения, поскольку потребление сельхозтоваров оценить почти невозможно. Размером неформальной экономики стало отношение совокупной суммы денежных расходов домашних хозяйств на неформальном рынке к NMP (Net Material Product, макроэкономический индикатор, который является концептуальным аналогом ВВП для социалистических стран).
Источник: статья Александра Липанова и Елены Калмычковой.
Бюнг Йон Ким и Сида Йосисада пришли к выводу, что не стоит воспринимать советскую неформальную экономику сугубо отрицательно. Она играла важную роль в плановой экономике, не только обеспечивая потребителей дефицитными товарами, но и помогая экономике в целом достигнуть состояния равновесия.
Александр Липанов и Елена Калмычкова в свою очередь выдвинули гипотезу, что в СССР неформальная экономика являлась единственным достоверным источником информации о том, как работает рыночная экономика. Поэтому, основываясь главным образом именно на своём опыте взаимодействия с неформальной экономикой, люди формировали первичное мнение о рыночной экономике и осваивали её «правила игры».
«Соответственно, можно предположить, что соприкасание человека с неформальной экономикой должно оказывать влияние на то, как он воспринимает рыночную экономику», — отмечают авторы. Это влияние могло быть отрицательным, поскольку у советского человека возникали ассоциации между нелегальной/криминальной деятельностью и рыночной экономикой. «Но, возможно, наоборот, благодаря контакту с неформальной экономикой индивид оказывался более подготовлен к функционированию при рыночной экономике, что позволяло ему быстрее адаптироваться к изменяющейся реальности», — поясняют исследователи. Также можно предположить, что неформальные фирмы одними из первых закрепляются в новой рыночной действительности, поскольку у них уже существует опыт предпринимательской деятельности.
Чтобы выяснить, какая из гипотез ближе к реальности, авторы рассмотрели количественные взаимосвязи между масштабами неформальной экономики в СССР в 1980-е и характеристиками экс-советских государств в 2000-х. При расчётах использовались усредненные значения масштабов неформальной экономики в советских республиках, чтобы минимизировать влияние потенциальных шоков, которые могли происходить в рамках одного года.
Для оценки влияния неформальной экономики привлекались данные, характеризующие то, как люди, проживающие в этих регионах, после завершения переходного периода, воспринимали рыночную экономику. Их источником послужило исследование « Life in Transition survey », которое проводил Европейский банк реконструкции и развития в 2006 году. Его целью была комплексная оценка качества и удовлетворённости жизнью у индивидов, проживающих в странах, которые недавно прошли переходный период.
В каждой из стран, включенных в список данного исследования, была сделана национально репрезентативная выборка домашних хозяйств, в каждом из которых было проведено одно интервью со случайно выбранным членом данного домохозяйства. Авторы обращают внимание, что ранее подобные данные в исследовании вопросов неформальной экономики в эконометрическом анализе не применялись.
В ходе статистического анализа выяснилось, что не прослеживается прямой зависимости от нахождения республики в определённом регионе. Например, полученные результаты для южных республик показали, что Армения сильно отличается в положительную сторону от Грузии и Азербайджана, которые также различаются между собой.
В целом результаты продемонстрировали положительную корреляцию между размером неформальной экономики и величиной фиксированных эффектов. «Взаимосвязь между исследуемыми переменными существует и является положительной. Соответственно, основываясь на полученных результатах, мы можем утверждать, что в экс-советских странах в 2000-х годах существовала положительная связь между размером неформальной экономики в стране в 1980-е годы и современными предпочтениями людей относительно экономической системы страны», — комментируют авторы.
Данный результат, как они поясняют, означает, что в республиках, где во времена плановой экономики неформальная экономика была наиболее активна, люди лучше относятся к рыночной экономике. Финальный вывод заключается в том, что в случае СССР неформальная экономика всё-таки сыграла положительную роль для экономического развития стран постсоветского пространства.
IQ
