14 февраля 2019
В петровскую эпоху был создан первый в России орден для дам — Святой Екатерины, или орден Освобождения, главой которого и стала царица Екатерина Алексеевна. В этой частной истории отчетливо проявились серьезные политические амбиции жены монарха. О том, как в истории учреждения «дамского ордена» отразились планы бывшей царской любовницы повысить свой статус и перестроить очередь на престол в пользу своих детей, рассказал Игорь Федюкин.
Историки долго считали, что орден Святой Екатерины — первый в России «дамский орден» — в 1713 году основал сам Петр Великий. Его вторая жена, Екатерина Алексеевна, считалась, скорее, адресатом, чем соавтором. Царица в принципе воспринималась как креатура Петра, как Галатея при муже — Пигмалионе. При этом, несомненно, учитывалась биография царицы, особенно ее сказочная вертикальная мобильность. Простолюдинка, любовница царя Марта Скавронская (судьбоносное знакомство состоялось в 1703 году) со временем стала императрицей Всероссийской (коронована в 1724 году).
На деле миф о Пигмалионе и Галатее на русском троне нуждается в пересмотре, считают Игорь Федюкин и Эрнест Зитцер. Из недавно открытых материалов Государственного исторического музея (ГИМ, Отдел письменных источников) видно, что довольно рано, уже в 1709-1713 годах, Екатерина I действовала как самостоятельный политик. По сути, она была многолетним соавтором петровского династического сценария.
Документы, включающие переписку царицы с дипломатом, свояком Петра I, князем Борисом Куракиным в конце лета – осенью 1713 года, демонстрируют всю серьезность намерений Екатерины. Задолго до того, как царевич Алексей Петрович (законный наследник царя, его сын от Евдокии Лопухиной) был официально отстранен от престолонаследия, его мачеха уже готовила почву для изменений в очереди на трон. Разумеется, в пользу своих детей. А при помощи Куракина – политического долгожителя, сподвижника Петра с 1683 года, Екатерина I активно продвигала и собственные интересы: создавал культ самой себя.
Элементом этой самопрезентации было и учреждение ордена Святой Екатерины. Царица и князь Куракин знали об интересе Петра к рыцарским орденам – и воспользовались этим увлечением для реализации собственных политических амбиций.
Екатерина I и Петр I
Орден просуществовал двести с небольшим лет (с 1713 до 1917 года).
Если при Екатерине I было выдано всего восемь наград, то к концу XVIII века орден стали автоматически получать все великие княжны. Количество награждений резко возросло. Дамы, не входящие в состав императорской семьи, могли получать орден, в том числе, за просветительство, благотворительность и пр. В 2012 году орден попытались реанимировать – был учрежден сходный с историческим орден Святой великомученицы Екатерины.
В 1713 году учреждение нового знака отличия стало важной пиар-акцией.
Статус «Великой госпожи» элитного женского ордена ставил Екатерину I — «царицу-простолюдинку» — в один ряд с европейскими августейшими дамами. Так, в Священной Римской империи ордена для высокопоставленных дам (орден Рабынь добродетели, Звездного Креста и пр.) были известны с XVII века. В них входили жены императоров, принцессы крови и пр. О порядках, заведенных Габсбургами, хорошо знали дипломаты. И прежде всего — Борис Куракин. В 1711 году он участвовал в переговорах о женитьбе царевича Алексея на свояченице императора Карла VI. Хорошая информированность дипломата, видимо, и заставила царицу заказать устав ордена именно ему.
В построении мифа Екатерины I был значим и девиз ордена: «За любовь и Отечество». Он удачно увязывал женское и патриотическое служение царицы (предполагалось, что монарх был адресатом и того, и другого).
Устав ордена фиксировал иерархию среди представительниц семьи Романовых. Главой ордена была сама Екатерина I. Она вступила в права «Великой госпожи» в 1725 году, после смерти мужа. Она же возлагала звезды ордена на остальных женщин (сначала на дочерей, Анну и Елизавету, потом — на племянниц, дочерей царя Ивана Алексеевича, брата Петра I). По уставу жена царевича Алексея не имела преимуществ перед своими новыми русскими родственницами. А его дочь Наталья и вовсе получила звезду одновременно с неавгустейшей особой. Ею была Дарья Меншикова, жена князя Александра Даниловича и близкая подруга Екатерины I.
Меншиковы, кстати, тоже внесли вклад в создании ордена. Светлейший князь ратовал за повышение статуса Екатерины I, в том числе — за официальную женитьбу царя на ней, и рассчитывал получить от этого проекта свои политические дивиденды. В его письме, отправленном жене накануне Полтавской битвы, есть эскиз награды с тем самым девизом: «За любовь и Отечество».
Куракин тесно общался с Меншиковым и знал о его идеях. Он тоже искал способы помочь продвижению Екатерины. В этом проекте у него был свой интерес.
Князь ощущал себя униженным и несправедливо обойденным наградой еще со времен Полтавского сражения, когда государь устроил ему выволочку (в итоге стоившую Куракину повышения). Теперь же, в 1713 году, дипломат мечтал добиться признания в качестве ведущего российского дипломата и получить за многолетнюю службу орден Андрея Первозванного.
Ну и, наконец, ему нужно было разрешение на выезд единственного сына из петровской России. Не удивительно, что Куракин искал «милости» царицы.
Александр Меншиков и Борис Куракин
Князь Борис с октября 1712 года был послом в Республике Соединенных Провинций. Устав ордена разработал нанятый им в Голландии писатель, юрист, составитель многотомного собрания международных договоров Жан Дюмон. Куракин взял его на работу еще до получения от Петра официального на то разрешения. Он был убежден в компетентности Дюмона.
Живший долгое время в Вене француз-гугенот, политэмигрант, официальный историограф Карла VI, Дюмон был отлично информирован о наградной системе Габсбургов. Можно было надеяться, что ему не составит труда сочинить «регулы» (устав) для нового ордена — российского.
Из трех документов ГИМ два написаны по-французски. Оба — на бумаге с водяными знаками «герб Амстердама» Это проекты устава ордена. Первый документ — черновик с правкой. Второй — чистовая копия. На оборотной стороне его последнего листа есть надпись на русском: «Сие дано чрез гдна Ду[неразборчиво] июля 20/31 в Гааге». Речь о Дюмоне (на французском Du Mont или Dumont). Третий документ – «Проект об ордене кавалерии…» — русский перевод с французского, написанный, видимо, подчиненными Куракина и содержащий его пометки. В печать устав попал таким, каким он прибыл от Куракина. Петр I его не редактировал.
Судя по редактуре князя, он старался угадать намерения и возможные пожелания Екатерины I.
Дюмон предложил девиз «Из тьмы свет», являющий собой, по сути, парафраз цитаты из Библии. Он соответствовал мифологии, сложившейся вокруг Петра I: согласно ей, царю неоднократно помогало само Провидение (его знак — божественный свет). Красноречивым доказательством этого, по мнению Дюмона, было заключение мирного договора во время Прутского похода (1711 год) в ходе Русско-турецкой войны. Тогда монарх и его армия были окружены противником, намного превосходившим их по численности. Спасение и состоявшийся мирный договор в таких обстоятельствах выглядели чудом.
Но была и легенда об активном участии Екатерины в этом чуде. Она сопровождала царя в походе и, по преданию, сняла все свои украшения, чтобы отдать их на подкуп турецкому командующему. Петр I смог заключить Прутский мир и вывести армию из окружения.
Провиденциалистский девиз Куракин изменил на более приземленный и тесно связанный с Екатериной. По сути, дипломат немного сместил акценты — с царя на царицу.
Титул главы ордена тоже был деликатным вопросом. Французское «Grand Maitress» («Великая госпожа») Куракин поначалу прокомментировал на полях: «гранд метреса». Но затем опомнился: этот термин уже тогда имел второе значение — «любовница». Написать его — значило напомнить Екатерине о ее недавнем положении. Ее официальное венчание с Петром I состоялось в 1712 году, лишь за полтора года до описываемых событий. В варианте, отправленном царице, дипломат подстраховался и перешел на немецкий, объяснив, что глава ордена — это «Gross Meisterin des Ordens».
Куракин старался выказать себя «прилежным и верным» слугой Екатерины I и подчеркивал, сколько усилий он потратил на «сложение» ордена по ее указу. Он нанял золотых дел мастеров, резчиков, золотошвейку и других иностранных специалистов. Поначалу орден имел белую ленту, но затем ее заменили на красную.
Царица одобрила устав в сентябре 1713 года: «Весьма изрядно сочинен по желанию нашему». Причем Куракину был обещан ответный знак отличия: «Понеже вы к нам белую ленту прислали, того ради и мы стараемся, чтобы вам дана была синяя» (речь об ордене Андрея Первозданного). Государыня писала, что заручилась в этом царским согласием, и подтверждала свою «милость» к Куракину.
Примечательны два момента.
В письме царица намеренно использовала «множественное величия» (pluralis maestatis): «пребываем», «по желанию нашему», «мы стараемся». Эта грамматическая форма подчеркивала августейший статус Екатерины.
Письмо «отражало иерархические отношения между царицей-простолюдинкой и ее высокородным подданным, в которых государыня выступала и как патрон, и как заступник», пишут исследователи. Она не только давала поручения сановникам ранга Куракина, но и, как признанная царская супруга, могла обеспечивать получение князем награды.
Но учреждение ордена было лишь частью общего перформанса: многолетних усилий царицы по выстраиванию собственного мифа. Он начался с постановки «Комедия святой Екатерины» около 1707 года, а завершился публичной церемонией бракосочетания с государем спустя пять лет. Все эти акции должны были легитимировать детей, рожденных до брака, и создавали фундамент для коронации Екатерины как императрицы.
«В контексте династической монархии раннего Нового времени это были события первостепенной политической важности, тем более что они оказались тесно переплетены с отстранением от престолонаследия, осуждением и гибелью законного сына Петра — царевича Алексея Петровича», — поясняет Игорь Федюкин.
«Пётр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе» Н. Ге, 1871 г.
Показательно, что Куракин методично вычеркивал из русского перевода устава все упоминания царевича Алексея и его немецкой супруги.
В принципе, поведение дипломата может расцениваться как «политическая декларация неслыханной дерзости». «Следует помнить, что летом 1713 года, когда Куракин редактировал устав ордена Св. Екатерины, опала царевича Алексея еще не казалась предрешенной, — комментирует исследователь. — Именно в это время отец доверил наследнику престола самое важное государственное поручение, какое у него было до тех пор: царевич должен был обеспечить своевременную доставку леса для ускоренного строительства галер на Балтике». Это был шаг к разгрому шведского флота и скорейшему завершению войны.
Так или иначе, князь решился убрать из документа все упоминания о законном наследнике царя. Не исключено, что дипломат мог знать о каких-либо решениях, уже принятых Петром. Но, скорее всего, редактура Куракина отражала его понимание планов Екатерины. Они касались места ее еще не рожденного сына в очереди на престол.
Куракин представил царице орден не как новшество, а как «восстановление». Его прообразом был выбран полулегендарный «Орден рыцарей Св. Екатерины с Горы Синайской». Согласно некоторым источникам, этот военно-монашеский орден эпохи Крестовых походов был учрежден в 1063 году. Впрочем, существовал он или нет — это большой вопрос. Как бы то ни было, легенда Куракина оказалась в духе времени.
Европейские государи тогда «восстановили» целый ряд средневековых орденов. Одним из них был сам Петр I, основавший орден Св. Андрея Первозванного. Но если устав созданного государем ордена так и не был утвержден при его жизни, то устав ордена, патронируемого Екатериной I, опубликовали уже октябре 1713 года.
Ордена Святого Апостола Андрея Первозванного, Андреевский собор в Санкт-Петербурге
Правда, награду на нее возложили лишь спустя год после учреждения. Причем изначально орден должен был напоминать, скорее, об «избавлении, случившемся при Прутской баталии», чем о каких-либо особых заслугах царской супруги. И лишь потом монарх и его панегиристы стали представлять само присутствие царицы на Пруте как знак особого мужества. И оно, несомненно, делало ее достойным партнером великого императора.
IQ
