02 июля 2018
Если считать становление идентичности важной приметой взросления, то в этом смысле современный человек, похоже, не вырастает никогда. В изменчивой реальности мы перенастраиваем свою самость, экспериментируем с ролями. Это состояние незавершенности сближает взрослых с детьми и ставит под вопрос возможность единой модели взросления. Об этом IQ.HSE рассказала научный руководитель Центра исследований современного детства НИУ ВШЭ, профессор Катерина Поливанова.
Катерина Поливанова,
научный руководитель
Центра исследований современного детства
Института образования НИУ ВШЭ
— Большому проекту по изучению современного детства под вашим руководством пять лет. Что вы узнали о нынешних детях?
Во-первых, детство изменилось — дошкольники и подростки растут в малопонятных взрослым реалиях. Современные дети меньше общаются с родителями. Взрослые гораздо хуже, чем родители предшествующих поколений, осведомлены о том, что делают их дети. На бытовом и профессиональном уровне мы все чаще признаем существенное отличие знаний и опыта современных детей от знаний и опыта их матерей и отцов.
Во-вторых, выяснилось, что ценность взрослости для детей не абсолютна.
— Зрелость малопривлекательна для детей из-за обилия обязанностей?
Отчасти да. В статье «Взросление пятиклассников: 1960-е vs 2010-е» мы полемизировали с нашими предшественниками, исследователями детства, которые 60 лет назад считали аксиомой желание детей стать взрослыми. Мы выяснили, что современные дети с некоторым скепсисом смотрят на взрослость, ответственность. Нередко они недоумевают: ради чего, собственно, надо взрослеть? На наш взгляд, для детей происходит размывание ценности взросления.
— Для многих поколений россиян был некий единый трек взросления. Решения об образовании, работе, создании семьи не откладывались надолго. Сейчас возраст самоопределения повышается, а важные решения принимаются в разных последовательностях. Уже нет единого трека взросления?
Нет. Во многих сферах жизни происходит индивидуализация. Открылось много разных способов проживать жизнь. Есть и экономическое объяснение этого феномена. Если тебя кормят и обеспечивают, если не стоит вопрос выживания и нет острой экономической необходимости работать, то можно позволить себе долго не отделяться от родителей. В советские времена человек мог десять лет копить деньги на пальто. А сейчас все самое необходимое у него есть. Актуален другой вопрос: как повысить качество жизни.
Но хочу подчеркнуть, что я категорически против оценок и безапелляционных суждений типа: «Молодые люди стали инфантильны», «не хотят рожать», «детство продолжается до 30 лет». Ситуация гораздо сложнее и мозаичнее.
На мой взгляд, говорить целостно о поколениях детей или родителей вообще не совсем правильно. Здесь я полемизирую с тезисами исследования миллениалов. Мы увидели большую диверсификацию, множество моделей взросления. Эти процессы уже меньше подводятся под общий знаменатель. Так, возможна гетерохронность (разновременность) наступления подросткового возраста.
Раньше в возрастной психологии считалось, что человек один раз построил свою идентичность — и с ней живет. А сегодня нам приходится каждый день доказывать свою идентичность. В этом смысле стираются границы между детством и взрослостью.
— Вы изучали интересы детей с помощью анализа их профилей «ВКонтакте». Каковы выводы исследования?
Мы выяснили, что сильные ученики и их плохо успевающие сверстники живут в разных информационных пространствах, выбирают разные сообщества, подписаны на разные группы. Также мы обнаружили, что дети не различают ситуации, когда они присутствуют или не присутствуют в соцсети. Например, мы видели, что ребенок только что заходил в нее, и говорили ему об этом. А он не идентифицировал это как присутствие, отвечал: «Я же только фотографию запостил». С помощью исследования мы еще раз подтвердили, что общение оффлайн и онлайн — это единая реальность. Коммуникация онлайн — это просто дополнительная краска общения. С другой стороны, размываются границы между личным и публичным.
— В массовом сознании успех стал абсолютной ценностью. Родители нередко соревнуются друг с другом в достижениях детей. Какой успех важен для самих подростков?
Если говорить о детях 10-12 лет, то для них значимо признание со стороны сверстников и родителей. Им необходимо чувствовать собственную ценность, ощущать значимость своих поступков, свое авторское действие. Кстати, признание важно и для взрослых. Я не знаю людей, которые это уже переросли.
— В жизни детей стало очень много учебы. Их свободное время занято уроками и кружками. Они меньше, чем предыдущие поколения детей, участвуют в домашних делах. Это действительно проблема?
Раньше домашние обязанности забирали и у родителей, и у школьников много времени. Нужно было сходить в магазин, приготовить еду, помыть посуду, постирать белье и пр. Сейчас можно купить готовую еду, заказать продукты по интернету, для посуды есть посудомоечная машина и пр. Человек со средствами вполне может освободить себя от бытовой рутины. Нет жизненной необходимости делать все самому. Домашние обязанности передаются на «аутсорсинг». Поэтому у людей образуется больше свободного времени, в том числе, у детей. Но возникает вопрос, как это время занять. Сверстников не так много — семьи малодетны. Дворовых компаний в городе тоже все меньше. Поэтому родители решают проблему насыщения детского досуга через его организованные формы.
Но и экономическая функция ребенка как помощника родителей по дому уменьшалась уже давно. Это долгосрочная тенденция.
— Что рассказали исследования о современных матерях и отцах?
Для родителей (прежде всего в больших городах) очень важна уверенность в том, что они правильно выполняют свои обязанности по воспитанию и уходу за детьми, то есть родительская самоэффективность. В этом смысле происходит профессионализация родительства. В обществе воспитание детей все чаще воспринимается как работа, требующая специальных знаний и психологических навыков. Поэтому родители активно занимаются самообразованием.
Учиться на специальных курсах чаще идут те родители, кто уже в теме — пользуется какими-то источниками информации о детях (книгами, телепередачами, статьями, форумами для мам и пап).
Современные родители часто скептически относятся к помощи старших родственников в воспитании детей. Между теми моделями воспитания, которые предлагают бабушки и мамы, возникла пропасть. Многие современные матери с высоким уровнем психологической грамотности живут с сознанием того, что родители виноваты во многих их проблемах, так как воспитывали их неправильно. Допустить бабушку до воспитания внука для них означает подвергнуть его опасности переживания этого же «патологизирующего» воспитания.
— Интенсивное родительство, максимальное погружение в воспитание детей стало модным. Но родители порой чересчур зациклены на раннем развитии детей. Откуда взялись эти явления?
Отчасти это вопрос маркетинга. Магазины активно продвигают такие книги. Везде действуют центры раннего развития детей, клубы для мам и малышей, школы мам и пап. Есть соответствующие журналы. Тут поневоле задумаешься, что надо быть «интенсивным родителем».
— Многие родители сильно вовлечены в учебу детей, причем поневоле. Часть домашних заданий (проекты, презентации) далеко не каждый ребенок сделает сам. Так и должно быть?
Есть разная вовлеченность родителей: домашняя и школьная. Домашняя — это помощь в выборе профиля, профориентация. Школьная — это непосредственное участие в школьной жизни. Часто делают акцент на участии в выборных органах, когда родители входят в Управляющий совет образовательного учреждения. Но можно и просто помогать своему ребенку с заданиями, оказывать помощь учителю. С одной стороны, это вопрос приоритетов. Родители часто инвестируют в образование ребенка много времени и сил, чтобы обеспечить ему успешное будущее. С другой стороны, есть экономический тренд: эффективность труда повышается, у людей высвобождается больше времени на внерабочие дела, на семью и детей.
И если раньше отцам и матерям часто приходилось тяжело трудиться, чтобы обеспечить семью, то теперь речь идет о повышении благосостояния и одновременно о самореализации в других сферах, помимо работы. Получается, что и здесь речь про размывание границ: между домом и школой, работой и личной жизнью.
— Родители берут на себя ответственность и за школьное образование детей. Развивается хоумскулинг (от англ. Homeschooling) — семейное образование.
Действительно, происходит некоторая деинституционализация школьного образования. Родители забирают детей из школьной системы, делая ставку на домашнее обучение. Развивается не только семейное образование, но и экстернаты. Это часть общего тренда — роль формального образования (например, школьного) в целом уменьшается.
— Так или иначе, хорошее образование, диплом престижного вуза сегодня ценятся, как никогда. И здесь подростки ощущают давление со всех сторон. Эксперты, СМИ, работодатели, родители ждут от них выдающихся успехов. А дети устают от чрезмерной гонки. Кого-то она точно демотивирует.
С одной стороны, есть внешние события, важные для будущего школьников, — ОГЭ, ЕГЭ, поступление в вуз. Преодоление образовательных барьеров (при переходе в престижные школы, поступлении в селективные вузы и пр.) — это всегда напряженная ситуация. Тем более, что многие родители ориентированы на селективные вузы и, действительно, создана провоцирующая внешняя конъюнктура (требования работодателей, экономическая ситуация и пр.). Но в преодолении этих образовательных барьеров я не вижу каких-то коренных изменений, просто произошла массовизация ситуации. Сегодня на рынке труда растет востребованность нерутинных умений. Поэтому хорошее образование нужно всем. Это было и полвека назад, просто, вероятно, не в таких масштабах. Да и претензии молодых людей, видимо, были скромнее: они, например, реже уезжали в другие города, географическая мобильность была ниже.
С другой стороны, приоритеты родителей меняются. С так называемых hard skills — предметных знаний, конкретных умений, у которых отчужденный результат (например, баллы на экзаменах), — интерес сдвигается в сторону soft skills: умения сотрудничать, самостоятельно учиться и пр. А это формируется не столько за счет прямого обучения, сколько в образовательном досуге, в дополнительных занятиях.
Предыдущие поколения детей находили себе занятия, когда сидели дома одни и были свободны. Они могли почитать, порисовать, сходить в кино и пр. Была насыщенная дворовая жизнь, были формы занятости, в которых родители могли не участвовать. А сегодня дети, когда у них образуется свободное время, не знают, чем им заняться. Как я уже говорила, дворовой жизни почти нет. Вряд ли ребенок сядет за книгу. Скорее всего, он возьмет телефон или планшет. Но такую «экранную» деятельность родители стараются ограничивать. Поэтому они ищут формы занятости, приятные и, в то же время, не вредные. Сегодняшние матери и отцы готовы вкладывать время и деньги в детский досуг. И чем богаче семейные ресурсы, тем больше родители выделяют средств на развитие детей. Поэтому современные дети очень заняты. У них мало личного времени.
— Считается, что родители больше заняты образованием детей, чем воспитанием. Какова ситуация на самом деле?
Для меня важный индикатор — то, что, например, в английском языке образование и воспитание обозначены одним словом — education. Они не разделяют эти два процесса. Может быть, мы неоправданно развели воспитание (как паттерны поведения) и образование, то есть знания? Ясно, что на поведение влияет не только родительское воспитание. Бог знает из чего растет поведение. Это иллюзия, что если мы расскажем ребенку что-то поучительное, то он сразу станет высоконравственным. Воспитание — сложный комплекс. Каковы, например, причины событий, которые произошли в январе этого года в Перми и Улан-Удэ, когда школьники напали на одноклассников и учителей?
Ясно, что в воспитании значим и родительский пример. Если у мамы ужасный беспорядок на кухне, то ее дочь, сколько ни говори ей, вряд ли будет содержать собственную кухню в чистоте. Мне кажется, что, говоря о воспитании, мы ищем быстрые ответы на очень трудные и долгие вопросы.
— Воспитание — это и предоставление самостоятельности детям.
Наш Центр сейчас как раз начинает исследование детской самостоятельности. Мы хотим выяснить границы детской свободы, понять, какие области жизни передаются ребенку на самостоятельное пользование. Интересно исследовать, как видят самостоятельность родители, а как — дети, и есть ли здесь совпадение представлений. Мать или отец могут сказать про своего ребенка, что он ходит, где хочет, а у него такого ощущения нет. Или родители говорят, что не пускают ребенка дальше автобусной остановки, и он знает, что в метро ему одному идти нельзя.
— Психологи много говорят о необходимости развивать социальный интеллект (умение общаться с людьми) с детства. Складывается впечатление, что львиная доля успеха в жизни объясняется именно им.
На уровне научного знания можно поставить такие вопросы: во-первых, насколько социальный интеллект формируется в принципе? Не является ли он врожденным? Во-вторых, если человек ощущает дефицит умения общаться, он может обратиться к специалисту. В то же время, неизвестно, насколько устойчивы результаты таких тренингов. Нужно учитывать, что модели взросления, развития могут быть очень разные.
— Многие профессии устаревают, на их место приходят новые. Имеет ли смысл родителям давать детям советы относительно их будущего?
С учетом быстро меняющейся реальности уже невозможно сказать, что будет хорошо для ребенка. Будущее слишком непредсказуемо. У меня трое взрослых детей. Во времена их детства многих профессий, популярных сегодня, просто еще не существовало. Например, никто не мог предположить, что моя старшая дочь, врач по образованию, будет специализироваться на ЭКО (экстракорпоральном оплодотворении). Думаю, что родители просто должны быть максимально чувствительны к ребенку, к его потребностям и интересам, когда речь идет о его будущем.
— Надо ли пересматривать границы возрастов?
С одной стороны, в современном обществе действительно возросла ценность молодости. Она рассматривается как время силы, власти, больших возможностей. Мы дольше живем, чем предыдущие поколения, поэтому возрастные границы перестали быть именно границами, это не быстрые переходы. Это общемировой и долгосрочный тренд.
С другой стороны, несколько стираются границы между ребенком и взрослым. Об emerging adulthood — постепенно появляющейся взрослости — Джеффри Арнетт писал еще в 2000 году (он выделил особый возрастной период между 18 и 25 годами, когда молодые люди уже не подростки, но еще и не взрослые — ред.).
В чем вообще различие между детьми и взрослыми? Считается, что зрелые люди — это те, кому опека уже не нужна, кто действует самостоятельно. Но сейчас ситуация во многом изменилась. Раньше самоопределение происходило в молодости: люди получали образование, начинали работать. Образование было периодом подготовки к взрослой жизни. Сейчас оно во многом перестало быть такой подготовкой. Мы не знаем, что будет востребовано в будущем. Даже взрослые люди приходят учиться вновь.
С другой стороны, есть, например, юные видеоблогеры, которые неплохо зарабатывают в социальных сетях. В то же время, есть lifelong learning. Даже в «серебряном возрасте» люди продолжают учиться, повышают квалификацию, а порой — меняют профессию. Подготовка и функционирование смешались. Мне кажется условным само деление на поколения, на взрослых и детей.
IQ
