-экономика-пк-график-чашка.webp "«Нормально – это несмешно»: самые интересные доклады XVII Апрельской конференции НИУ ВШЭ")
11 мая 2016
Предпочтение отдавалось докладам, авторы которых разместили полные тексты выступлений в открытом доступе. В этот перечень не включены работы, отмеченные в других списках интересных работ IQ.hse.ru (их полное перечисление см. внизу).
Судя по расширенному описанию еще не опубликованного доклада, работа обещает быть чрезвычайно интересной. Трейсман подготовил первое глобальное сопоставление рейтингов политических лидеров. Он собрал информацию по 128 странам за 2006-2014 года. Полученные данные позволили изучить, как влияют экономическая ситуация, войны, кризисы на уровень одобрения гражданами деятельности политического руководства; как отличаются эти процессы в демократических и авторитарных государствах; влияют ли на это пропаганда, цензура, политические репрессии.
Не оценив качество работы политиков, граждане не могут добиться их подотчетности. Если эта оценка адекватна, выборы побуждают политиков работать ответственнее. Но этого не происходит, когда оценка работы политиков определяется госпропагандой. Динамика рейтингов позволяет прогнозировать политическое будущее: снижение уровня одобрения подталкивает власть к изменению проводимой политики, дает соратникам по партии возможность бросить вызов своему лидеру и т. д. Высокий рейтинг для политика – своего рода политический капитал, который может быть потрачен, например, на необходимые реформы.
Вопреки расхожему мнению, в авторитарных режимах, показывает Трейсман, рейтинги играют даже более важную роль, чем в демократических. Ведь далеко не всегда можно компенсировать низкий уровень поддержки силой. Наоборот, неудовлетворенность работой лидеров делает применение силы затруднительным. Когда режим близок к падению, офицеры перестают выполнять приказы. И если непопулярный лидер в демократической стране будет беспокоиться, что он не выиграет выборы, то непопулярный диктатор должен тревожиться о своем возможном смещении буквально каждый день. И наоборот, всеобщая уверенность, что лидер любим народом, затыкает рот критикам и создает самовоспроизводящееся мнение об устойчивости политического режима.
Как повлияли рыночные реформы начала 1990 годов на нормы и ценности постсоветского общества? При проведении реформ их культурные последствия не рассматривались: реформаторов волновали вопросы экономики и политики, быстрота реформ, необходимость любой ценой поскорее заложить основы для рыночной экономики, даже ценой манипулирования демократическими процессами.
Но у реформ оказалось очень долгое культурное эхо. Они толкнули общество к «ценностям выживания» (по Инглхарту и Вельзелю). Уровень доверия в российском обществе между 1990 и 1996 годами снизился на 50%. Последующее восстановление оказалось очень долгим, медленным и не завершилось до сих пор. Толерантность к оппортунистическому поведению (коррупции, уклонению от налогов) выросла более чем вдвое и остается высокой. Быстро произошел поворот от либерализма к авторитаризму – это видно по количеству людей, считавших в 1996 году, что детей надо в первую очередь учить послушанию.
В эти же годы россияне стали скептиками по отношению к участи в гражданской и политической жизни. Упало доверие ко всем институтам и медиа, к суду. Особенное воздействие реформы оказали на тех, кому во время их проведения было 16-25 лет. Реформаторы надеялись, что эти люди станут первыми, кто поддержит реформы, но произошедший культурный поворот сильнее всего затронул именно родившихся в 1965-1975 годах.
Реформы стали мощной культурной травмой, на лечение которой уйдут десятилетия. Тогда выбранная реформаторами стратегия казалась прагматичной, наименьшим злом, но она убила волю общества к построению нового социального порядка.
Российский урок 1990 годов: реформы, которые проводятся за счет системы социального участия, не могут быть устойчивыми. В итоге они топят сами себя, на долгие годы делая общество несовместимым с теми самыми институтами, которые предполагалось построить в ходе реформ.
Почему это так, отчасти объясняет работа Киры Луцишиной «Экономический рост в пост-коммунистическом транзите: роль экономических реформ и политической конкуренции». Первые после социализма либеральные реформы в очень сильной степени перераспределяют экономические ресурсы между разными группами интересов.
В одних постсоциалистических странах экономическая трансформация подтолкнула политическую, – дала толчок для возникновения конкуренции в политической элите, а в других – нет. Проводники реформ были уверены, что необходимо ограничивать политическую деятельность тех, кто проигрывает в ходе реформ. Но ведь это еще не демократия, а режим, где «победитель получает всё». Поэтому выигрывающие акторы, репрессировавшие политическую конкуренцию, стали препятствием для дальнейших реформ. Им выгоднее сохранить статус-кво, позволяющий получать ренту, в то время как другие группы продолжают нести потери, а при отсутствии политической конкуренции лишаются и желания участвовать в общественной жизни.
Успешное проведение экономических реформ требует создания ограничений не для проигрывающей, а для выигрывающей коалиции. Сдержать ее могло бы расширение политических свобод и спектра политических сил, участвующих в принятии решений. В России же в 1990 годах делали ровно наоборот. В результате произошло перераспределение влияния в политической элите.
Политическая конкуренция замедляет первоначальные реформы, но делает демократию более устойчивой, а развитие – перманентным.
«Плати-сколько-хочешь» – ценовая практика, когда обмен осуществляется без установленной продавцом цены. Любую цену, включая нулевую, может назначить покупатель. Эта практика непривычна, «ненормальна» для покупателя, и в работе исследуются стратегии коммуникативного «ремонта» сломанной социальной ситуации (на примере 69 записанных на видео сделок на арт-маркете «Дуняша» в апреле-мае 2015 года).
Случай, в котором покупатель сталкивается с отсутствием единой, недоговорной цены, вызывает у него замешательство: нарушены ожидания. Первая стратегия – попытка «раскрыть секрет», найти смысл происходящего. Отсутствие цены стимулирует размышления о небезопасности продукта, желании продавца обмануть покупателя (продавались маффины, которые теоретически могли быть испорченными). Еще одна стратегия – войти в контакт с продавцом, чтобы снять рожденное отсутствием цены недоверие к нему.
Успокоившись относительно качества продукта, покупатели начинают тревожиться на «обратную» тему: «как бы поступить компетентно и самим не обмануть продавца», определив адекватную цену и поступив справедливо. В итоге при себестоимости в 35 рублей медианная цена заключенных сделок составила 50 рублей, а средняя – 48 рублей.
Механизм «плати-сколько-хочешь» стимулирует покупателей платить много – это обнаружила еще группа Radiohead, продававшая таким образом один из своих дисков. Причина, возможно, в том, что в отсутствие цены (продавец готов пожертвовать прибылью) покупатели воспринимают всю сделку как социальный акт, и назначаемая ими цена регулируется не принципом паритета, а стремлением к справедливости, заботой о продавце, желанием инвестировать в социальное и «чувствовать себя лучше, проявляя ценностные установки на практике». Покупатели перестают минимизировать свои расходы и не пытаются получить благо бесплатно.
Первые поколения российских бизнесменов и предпринимателей подошли к рубежу 50-55 лет, их взрослые дети примеривают на себя роль преемников. Рождественская провела полуструктурированные интервью с 40 собственниками и 16 детьми. Оценки шансов второго поколения на успешную передачу бизнеса весьма высоки. Этому способствует ценностная гомогенность родителей и детей (измерялась по методике Шварца) и очень высокий уровень подготовки последних как результат инвестиций родителей в будущей детей и бизнеса.
В ценностях родителей ярко выражены две доминанты: самоутверждение (достижение, власть, богатство) и открытость изменениям (самостоятельность, готовность к риску/новизне, гедонизм). У детей эти доминанты сохраняются, но у них сильнее социальная ориентация (забота о других в противовес самоутверждению). Иное у детей и отношение к работе: в отличие от трудоголиков-отцов они собираются работать только примерно до 45 лет. В вопросах преемственности отцы отдают явное предпочтения сыновьям.
Согласно последнему демографическому прогнозу ООН, в 2050 году численность населения земли достигнет 9,7 млрд человек, а в 2100 году – 11,2 млрд человек. Прогноз продолжения роста населения встретил очень бурную реакцию в медиа и научном сообществе; многие посчитали его ошибкой. Пересмотр прогнозов ООН давал в последние годы рост оценок (за 2002-2015 года оценка населения в 2050 году выросла на 0,8 млрд, а оценка 2100 года за 2010-2015 года – на 1,1 млрд).
Причины пересмотра состояли в алармистски завышенных оценках уровня детской смертности в бедных странах, а также в более медленном, чем ожидалось, снижении рождаемости в странах с ее высокими показателями.
Прогнозы ООН безупречны с демографической точки зрения. Но они не учитывают такие факторы как экономическое развитие, климат, социально-политическая эволюция, неравенство, национальная демографическая политика, террористическая угроза, техногенные катастрофы, собственно растущая плотность населения и т. д. Более достоверны прогнозы на близкое время. Например, о том, что в 2030 году в Индии будет жить 1,5 млрд, а в Китае – 1,4 млрд человек. Нужно учитывать и политические аспекты: если, например, в Нигере рождаемость будет сокращаться так же, как в Китае и Иране, прирост населения окажется существенно меньшим.
Развитие системы губернаторских выборов заключалось в основном в усовершенствовании манипулятивных практик, направленных на подавление конкуренции и победу инкубмента (действующего лидера) или кандидата, поддерживаемого цнгтром. Эти практики доминировали с самого начала, а потом были перенесены на федеральный уровень. Как и манипулятивные технологии – технические кандидаты, спойлеры, блокирование оппозиционных кандидатов.
То, что в 1990-е годы губернаторские выборы изучались в контексте перехода России к демократии – особенность не предмета изучения, а интенции авторов. Формирование конкурентного поля обеспечивалось сочетанием стратегий акторов – федерального центра, партий, значимых ФПГ и групп влияния. Процедура довыборной селекции кандидатов была доведена до совершенства уже после 2012 года.
Главной задачей первого президента РФ Бориса Ельцина с самого начала было сформировать в регионах лояльную элиту для укрепления основ президентского режима. Поэтому в большинстве субъектов федерации прямые выборы до 1996 года не проводились. Гибким элементом стратегии центра во второй половине 1990-х стала кооптация оппозиционных губернаторов во власть, во внутриэлитные партнерские отношения. Тогда самостоятельность глав регионов достигла наивысшего уровня. В последние годы селекция губернаторов стала наиболее жесткой.
Торговля глобальна, а инфраструктура локальна, и решения о ее развитии принимаются местными властями. Из-за этого дорожная связанность приграничных территорий хуже, чем у остальных. А ведь именно здесь инфраструктура нужнее всего. Недоинвестирование объясняется тем, что решения принимаются на локальном уровне, а большую часть выигрыша в случае развития инфраструктуры получают жители и бизнес не данной территории, а других регионов и стран. Это явление наблюдается даже в Европе – при отсутствии внутренних границ.
Несмотря на внешнеполитическую изоляцию и экономические трудности рейтинг президента Владимира Путина устойчиво остается сверхвысоким. Экономическая ситуация, в отличие от 2000-х годов, перестала быть определяющей для оценки лидера. При этом рейтинг одобрения является вполне реальным, его возможное завышение не превышает нескольких пунктов. Чем обусловлена эта поддержка?
Для объяснения ее причин автор рассматривает взлеты популярности лидеров на фоне кризисных событий, особенно международных – эффект «rally around the flag». Для его формирования очень важны медиа, ведь подобные события люди воспринимают через них.
На примере санкций Казун рассматривает медиа-технологии, позволившие добиться этого эффекта.
Среди них:
В 1990-х годах в России реализовался экономико-социальный дуализм: рыночная экономика и патерналистская соцсфера, обеспечиваемая госучреждениями и предоставляющая социальные блага независимо от нуждаемости. Это стало непосильным бременем для экономики. При Ельцине государство вынужденно превратилось в либерального игрока: у него не было ресурсов, и для осуществления своей политики оно должно было вступать в коалицию с частными игроками. При Путине государство решило повторно национализировать основные активы ТЭК, что позволило федеральной власти уйти от необходимости договариваться с кем-либо по вопросам внутренней политики.
Теперь, в условиях дешевой нефти бизнес постепенно перестраивается к работе в условиях нормальной рентабельности (а не повышенной, что компенсирует все российские риски). Для этого нужно уменьшить инфляцию, возвратиться на мировые финансовые рынки, отказаться от высокого налогообложения бизнеса, снизить политические риски для предпринимателей и демонтировать систему контроля и надзора. При отсутствии притока нефтяной ренты будут заморожены инфраструктурное строительство и машиностроение. Завышенные требования бизнеса к доходности будут, по мнению авторов, заменяться на более адекватные за счет снижения инфляции и продолжения глобальной атаки СМИ и правительств на офшорный бизнес.
Бюджет приспосабливается к дешевому сырью, при этом обостряется борьба элитных групп за бюджетные деньги. Проигрывает пока социальный сектор. Усиливающееся давление на бюджет может вынудить государство перейти к прогрессивному обложению доходов физлиц, если госрасходы не будут сокращены на 3-4% ВВП. Здесь России предстоит сделать выбор: развивать образование, медицину и пенсионную систему за счет добровольных взносов граждан или повысить на них налоги. Почти любые инициативы в налоговой сфере приведут к подавлению экономической активности. По мере исчерпания резервов все более реальной станет перспектива эмиссионного финансирования бюджета, что сделает экономические риски неприемлемыми. В связи с снижением качества предоставляемых государством соцблаг произойдет дифференциация качества образования и медицины.
Между тем, небольшой экспертный опрос, проведенный авторами, показал: чем ниже желательность для России того или иного сценария экономической политики на ближайшие годы, тем выше вероятность его реализации.
Политические бюджетные циклы в российских регионах утроены весьма своеобразно. Как выяснили авторы из анализа опросов предприятий BEEPS, где, в частности, фирмы, участвующие в госзакупках, оценивают уровень коррупции в регионах, он наиболее высок в начале и в конце губернаторского срока.
Если к концу своего срока губернатор понимает, что он покинет пост, у него увеличиваются стимулы к коррупционной активности непосредственно перед выходом из игры. Там же, где текущий срок для губернатора, скорее всего, не окажется последним, коррупционная активность постепенно уменьшается от начала к концу его срока. Особенно активное извлечение ренты «напоследок» – обычная практика для российских губернаторов, доказывают Сидоркин и Воробьев.
В последние годы НКО в России работают в условиях гибридного авторитаризма. С одной стороны, государство поддерживает «социально ориентированные НКО», с другой – преследует «иностранных агентов», работающих преимущественно в областях защиты прав человека, экологии и гражданского просвещения. Еще более усложняет позиции НКО то, что эта сфера в СССР отсутствовала: всю социальную жизнь контролировало государство.
Как НКО, помогающие детям, приспосабливаются к этой ситуации, как они взаимодействуют с властью, авторы этой работы анализировали, используя интервью, собранные в Петербурге и Самаре. Вывод: единственный возможный для российских НКО путь устойчивого развития – кооперация с государством.
Репутация региональных НКО для контрагентов связана с частотой и интенсивностью их контактов с властями.
В докладе моделируется сценарий замедления китайской экономики и того, как снижение китайского импорта повлияет на различные страны – торговые партнеры Китая – и отраслевые рынки. Сильнее всего замедление подействует на азиатские и тихоокеанские экономики, несколько слабее будут затронуты Ближний Восток и Центральная Азия. Замедление Китая окажет серьезное влияние на сырьевых экспортеров: Китай – крупнейший импортер металлов в мире.
Борис Грозовский
В подписке — дайджест статей и видеолекций, анонсы мероприятий, данные исследований. Обещаем, что будем бережно относиться к вашему времени и присылать материалы раз в месяц.
Спасибо за подписку!
Что-то пошло не так!
-экономика-пк-график-чашка.jpg){kind=link}