Радикальные решения о закрытии «плохих университетов» неприемлемы, убежден исполняющий обязанности декана экономического факультета МГУ им. Ломоносова, член Экономического совета при Президенте РФ Александр Аузан. При всем кризисе высшей школы в России, даже второразрядные вузы приносят обществу несомненную пользу: они производят средний класс, а это «очень позитивный продукт плохой системы массового высшего образования». В эссе «Миссия университета: взгляд экономиста», опубликованном в журнале НИУ ВШЭ «Вопросы образования» (№ 3 за 2013 год), эксперт размышляет о социальной и демографической роли вузов.
Философское эссе – так можно определить жанр этих размышлений. Александр Аузан опровергает вульгарно-экономические идеи по поводу «обслуживающей» роли высшей школы. Эксперт подчеркивает: «Университеты производят не только частное благо в виде капитализируемого знания, которое можно продать, как думал Адам Смит. И не только социально значимое благо в виде функций, которые нужны не только конкретному человеку для его зарплаты и работы, но и каким-то другим людям, как это было заложено в системе Наполеона Бонапарта». Так или иначе, функционал вузов отнюдь не сводится к поставке кадров для экономики.
По мысли исследователя, университеты укрепляют социокультурный фундамент страны: создают и транслируют культуру, «пестуют» молодых людей, учат их правильно – вдумчиво и критически – воспринимать информацию.
Более того, университет – это своеобразная «фабрика жизни». В конечном итоге университеты производят «некоторые неформальные институты, системы ценностей и установок, которые через тот или иной промежуток времени превращаются в формализованные институты – в системы экономики, политики, торговли», отмечает профессор Аузан.
Эту мысль высказал испанский социолог и философ Хосе Ортега-и-Гассет в лекции «Миссия университетов». В эссе Александра Аузана этот тезис получил развитие. В идеале университеты должны научить человека понимать современную действительность и ориентироваться в ней. Иными словами, важнейшая задача высшей школы – формирование у студентов картины мира.
Науке не под силу сделать это в одиночку. «Она отличается тем же, чем и отдельный студент, – ограниченной рациональностью, – поясняет Александр Аузан. – Наука никогда не построит полную и непротиворечивую картину мира: это исключено». Создать модель мира, в которой люди чувствовали бы себя комфортно, и при этом она была бы рационально обоснована и не содержала конфликтов и «белых пятен», невозможно. Здесь возникает угроза ложного решения – создания ангажированных, идеологических университетов: либеральных, консервативных, религиозных – разных, но в любом случае зависимых, опирающихся на догмы.
Именно поэтому столь принципиальна моральная и интеллектуальная автономность университетов по отношению к любой политической и экономической власти, подчеркивает автор работы. Независимость позволяет университетам транслировать объективный взгляд на мир.
Университет существует как товарищество студента и преподавателя. Эту идею Вильгельма фон Гумбольдта, создателя модели неоклассического университета – «содружества» образования и науки, Александр Аузан подтверждает данными современной социологии, согласно которым, «успешность университета на 40% зависит от качества студентов».
Так или иначе, тут возникает проблема отбора. Если он правильный, это создаст мощную основу для университета, поясняет эксперт.
При этом связь «университет – студенты» – взаимная. Тут Аузан снова цитирует Ортегу-и-Гассета: университет нужен студентам не потому, что они талантливы, а потому, что они «недостаточно талантливы для того, чтобы учиться самим». Учащихся нужно «вести», пестовать, комментирует эту мысль российский экономист.
Наконец, университеты должны делать классного специалиста из среднего человека. Так происходит везде, но только не в России, подчеркивает Аузан.
Во многих странах, в том числе в России, существует почти всеобщий доступ к высшему образованию. Однако последствия этого процесса неоднозначны, констатирует автор эссе.
Прежде всего, уровень учащихся падает. Вузам теперь приходится бороться за хороших студентов. «Ведущие университеты мира удерживаются не на своих студентах, а на китайских, индийских и прочих – на учащихся из тех наций, где по-прежнему в вузы поступают не 80%, а 10% возрастной когорты», – пишет Александр Аузан. Вузам нужны мировые студенты – они помогают «держать планку». «Свои» студенты эту планку уже не выдерживают – приходят в университет как в очередной класс школы.
Образование проседает, при этом число иерархий в нем растет. Школа готовит человека не к жизни, а к поступлению в вуз. Вместо нее общее образование завершает бакалавриат. Магистратура выполняет ту работу, которую раньше делали все университеты, – делает человека специалистом. В то же время она не успевает научить человека писать научные работы, и эта задача делегируется аспирантуре.
И вот нынешняя «формула» образования: по мере расширения доступа к нему «вся система сползает вниз, а количество уровней системы все время растет».
Проблема в том, что качество образования всегда проявляется «потом». И вследствие этого возникает ситуация: хорошо, если хирург во время обучения усвоил общую культуру, но этого явно недостаточно, – важно, чтобы он был квалифицированным специалистом и умел хорошо делать операции.
Самое простое решение – закрыть те университеты, которые не производят хороших специалистов. Однако это не приведет к нужным результатам, убежден Александр Аузан.
И, как ни странно, тут срабатывает экономическая логика. Дело в том, что сырьевая экономика слабо нуждается в хорошо образованных людях, отмечает эксперт. В этом случае университеты работают как социальные сейфы: «вбирают» юношей и доделывают работу школы – завершают общее образование.
Развивая мысль, Александр Аузан умышленно сгущает краски. Перед молодыми людьми, которые еще ничего не умеют, открываются лишь три пути – тюрьма, армия или университет, полагает он.
Но плохие университеты точно лучше хорошей армии – хотя бы потому, что они производят средний класс, который исследователь считает позитивным продуктом несовершенной системы массового высшего образования.
При этом под средним классом понимаются люди с определенными ценностями и поведенческими установками, которые придают государству некоторую стабильность, поскольку они, как правило, законопослушны, ведут здоровый образ жизни и знают счет деньгам.
В конечном счете, подчеркивает эксперт, эти жизненные правила помогают «сберегать население» и поддерживать его работоспособность. Иными словами, заключает Александр Аузан, продолжительность жизни человека во многом зависит от образования.
Автор эссе предлагает несколько вариантов решения проблемы «вузов, не вытягивающих определенные стандарты»:
Ограничить образование в них бакалавриатом и запретить магистратуру. Это будет означать, что они выпускают общеобразованных людей, а не дорогостоящих специалистов.
Разделить университеты на лиги: высшую, первую и вторую, то есть на ассоциации университетов, задающие определенный стандарт.
Продолжать практику внешней аттестации – всевозможных рейтингов, государственных способов оценки, для того чтобы дифференцировать вузы по качеству.
Ввести прикладной бакалавриат.
Впрочем, ясно, что второразрядное образование едва ли придаст стране некий драйв, вектор развития. Обычно это делает та часть системы образования, которая способна производить конкурентоспособный человеческий капитал. Впрочем, элитные университеты, служащие инкубатором лучших кадров, – это, как говорится, уже совсем другая история.
См. также:
Паспорт компетенций заменит диплом вуза
Университеты меняют свой облик и предназначение
Университеты должны ориентироваться на экономику будущего
Конкуренция выведет российские университеты на мировой уровень
В подписке — дайджест статей и видеолекций, анонсы мероприятий, данные исследований. Обещаем, что будем бережно относиться к вашему времени и присылать материалы раз в месяц.
Спасибо за подписку!
Что-то пошло не так!
