В России не сформировалась культура бедности

Проблема бедности в России выглядит уже не так, как это было еще десять лет назад. Сейчас, как замечает Светлана Мареева, речь идет не просто о численности бедных. Вопрос в том, насколько далеко зашел процесс превращения бедных из нижнего по доходам сегмента российского общества в его «новую периферию», для которой характерны не только иные, чем для остального населения возможности и характер занятости, но и специфические нормы и ценности, то есть собственная субкультура. Результаты проведенного исследования дают возможность ответить на этот вопрос.

Эмпирической базой для анализа послужили данные нескольких репрезентативных общероссийских исследований, проведенных в 2003, 2012 и 2013 годах Институтом комплексных социальных исследований (ИКСИ РАН) и Институтом социологии (ИС РАН). Всего было опрошено около шести тысяч человек. В рамках исследования было выделено две категории бедных – бедные по доходу (имеющие доходы ниже прожиточного минимума, 9% респондентов) и бедные «по лишениям».

Исследователи выделили 11 лишений, которые идентифицированы как признаки бедности в современной России. Это, например, невозможность нормально питаться, приобрести новую одежду, наличие в жилище менее 12 квадратных метров общей площади на человека.

Как показали расчёты, к числу бедных «по лишениям» относились в 2013 году 25% населения России. При этом бедные «по доходам» и бедные «по лишениям», как замечает Мареева, оказались скорее дополняющими, чем дублирующими друг друга группами, составляющими в сумме 30% населения России.

Специальных категорий небедных в рамках исследования выделено не было. «То есть это буквально все те россияне, кто не являются бедными, без каких-либо дополнительных критериев. По сути, там оказываются и представители малообеспеченных, и средних, и высших средних слоев», – рассказала Мареева.

Бедные стали менее честными

Один из ценностных сдвигов, который произошел в сознании бедных людей в России за последние десять лет, касается получения доходов любыми способами.

В 2003 году только 23% бедных «по доходам» и 19% бедных «по лишениям» соглашались с тем, что можно иметь любые доходы. В 2013 году эти показатели увеличились до 35% и 32% соответственно. Среди небедных людей позиция по вопросу нечестных доходов за десять лет практически не изменилась.

В 2003 году небедных, согласных с возможностью получать доходы любыми способами, было 29%, в 2013-ом – 28%.

Значительный рост доли бедных, допускающих получение доходов любыми способами, в условиях отсутствия подобной динамики среди остального населения, свидетельствует об их разочаровании в возможностях улучшить свою жизнь с помощью честного труда, отмечает Мареева.

Таблица 1. Некоторые ценностные установки разных групп бедных и небедного населения, 2013 г., %

Источник: презентация Светланы Мареевой

Другие различия ценностных установок бедных и небедных связаны с вопросом трудовых мотиваций. Эти различия, как показали результаты анализа, носят достаточно выраженный характер, особенно – среди работающих респондентов.

Среди бедных мотивация к труду, основанная на размере материального вознаграждения, распространена в заметно большей степени, чем среди небедного населения. 58% среди работающих бедных «по доходам» и 55% среди работающих бедных «по лишениям» выражают согласие с тем, что главное в работе – это сколько за нее платят. Среди небедных преобладает трудовая мотивация, основанная на интересе к работе.

«Это показывает, что ценностные установки бедных сильно связаны с особенностями их собственной жизненной ситуации и теми проблемами, которые они вынуждены решать в своей повседневной жизни», – поясняет исследователь.

График 1. Трудовая мотивация в разных группах бедных и небедного населения, 2013 г., %

Источник: презентация Светланы Мареевой

Модерн и бедность плохо совместимы

В настоящее время в публичных обсуждениях и в научных исследованиях много внимания уделяется новым ценностям и ценностным трансформациям современных людей. Нонконформизм, внутренний локус-контроль (способность, в том числе брать на себя ответственность за состояние своих дел), выбор общества равенства возможностей в противовес обществу равенства доходов – это нормы и ценности, которые ассоциируются обычно с обществами модерна. Исследователь задается вопросом, свойственны ли эти ценности в меньшей мере российским бедным, чем представителям небедного населения?

Анализ показал, что внутренний локус-контроль, как и другие ценности модерна, в меньшей мере характерны для обеих групп бедных. Так, только 46% бедных согласны с тем, что успех и неудачи находятся в руках самого человека. Среди небедных с этим согласны более половины. Практически идентична и ситуация с нонконформизмом – более половины бедных считают, что лучше жить как все, в то время как более половины небедных придерживаются мнения о том, что выделяться среди других лучше, чем жить как все.

Еще ярче проявляются различия между группами в вопросе о выборе между обществом равенства возможностей и обществом равенства доходов: для 71% небедных россиян приоритетным вариантом выступает общество равных возможностей, в то время как среди бедных «по лишениям» эта доля сокращается до 58%, а среди бедных «по доходам» даже до 54%.

Таким образом, ценности и установки, характерные для обществ модерна, бедным в России менее близки, чем небедным.

«Однако нужно отметить, что сама группа бедных россиян не является однородной, и по всем этим вопросам в ней выделяются и сторонники модернистских, и сторонники традиционалистских ценностей», – замечает Мареева. Ценности современных обществ, например, более свойственны молодым бедным, чем бедным из старших возрастных когорт.

Ценностного раскола пока нет

Несмотря на выявленные различия, анализ показал, что серьезного ценностного раскола между бедными и небедными в России пока нет. По многим вопросам, касающимся взглядов на жизнь, ценностных установок, группы бедных и небедных показали близкие результаты. Говорить о ценностном расколе между бедным и небедным населением или о формировании особой культуры бедности в России пока рано, заключает Мареева.

Тем не менее, как она отмечает, по ряду позиций количественные различия между бедными и небедным населением достаточно заметны и в случае их нарастания вопрос о наличии в России особой субкультуры бедных и ее роли в закреплении их маргинального положения может актуализироваться.

См.также

Капитализм порождает одиноких индивидуалистов
Богатые тоже хотят справедливости
Россиян тянет к полюсу «жадности и подозрительности»